Наваждение снежного рыцаря

– Милая моя. – Тётушка по-доброму похлопала меня по плечу и тихонько посоветовала: – Ты, главное, не унывай. А там, того и глядишь, сойдётесь. Но помни, пустой желудок мужчины – к ссорам в доме. Ссоры счастью помеха. Корми его вкусно, хвали да обхаживай. Заботься и не отталкивай. И будет у вас мир да любовь в семье. А там, глядишь, и Бог смилостивится, детками одарит.

Я смущённо потупилась. Об этом мне едва ли думалось в моём положении. Я и за свою жизнь не могла ручаться, а рисковать маленьким ребёнком, которого смогу ли прокормить? Вздрогнула.

– Всё-таки бесплодна? – неправильно поняла меня женщина.

В этот самый миг в комнату вошёл он. Сир Элиас.

– Нет, нет! – воскликнула я.

Но было поздно. Тётушка в ужасе прикрыла ладошкой рот и поспешила уйти, сказав лишь напоследок, что её госпожа передаёт: моё платье – это свадебный подарок.

Чудовищное недопонимание сильно меня напугало, и я в отчаянном порыве отважилась разъяснить ему всё:

– Виестина подумала так, когда увидела шрам на моём боку, а я… я не знаю, даже никогда не думала об этом.

– Не нужно лишних слов.

Тихий голос рыцаря успокоил. Его ясный взгляд был печален, а губы улыбались. О чём он сейчас думал, глядя будто сквозь меня куда-то вдаль? Не знаю. Но уже секунду спустя он достал бумагу и честно признался:

– Лорд Барне немного повозмущался, но всё-таки подписал и стал свидетелем нашей свадьбы, поэтому никакие слухи нам теперь не помеха.

Не помеха для чего?

Этого он, к сожалению, не сообщил, а я побоялась спрашивать. Страшилась узнать нелицеприятную правду. Мне отчаянно хотелось верить в благородность человека прямо предо мной. Я сделаю всё, чтобы отплатить ему за проявленную доброту – моё спасение. Вот только необъяснимое нехорошее предчувствие подобно тёмному пятнышку всплыло на белом холсте в моём сознании и прочно обосновалось на картине под названием «Семейная жизнь». Наверное, я попросту не была готова к подобному положению дел, хотя изначально ничего хорошего не ждала. Уже не ждала после года прозябания в местном кабаке.

Какая-то часть меня за один лишь вечер словно вспомнила частичку другой жизни, тёплой и состоятельной.

Это новое открытие заставило меня застыть на месте, пытаясь раскрутить воспоминание. Но в следующий миг меховой плащ опустился мне на плечи, а капюшон полез на глаза.

– Мы полетим на змеекрыле. Ири я уже отпустил. Он сам вернётся в Первый Огонь, а заодно немного поохотится и насытится в пути.

Кивнула, не в силах возразить.

Я чувствовала, что готова отправиться за сиром Элиасом хоть на Край земель, настолько доверяла ещё недавно чужому человеку. Мне хотелось ему верить, и я верила, не отвечая на неприятные дурные мысли. Так и нужно. Так и должно быть.

Не думала плохо и по приземлении в Первом Огне, едва мы вдвоём пересекли озеро Клаа верхом на змеекрыле и очутились в Предгорье, в самом начале хребта.

Руки мои совсем заледенели, кожа щёк покалывала, губы потрескались, но я и не думала жаловаться на мороз, который всегда лютует в этих землях. Однажды я чуть не околела, истекая кровью. И Фири меня спасла тогда, выходила. Никогда не забуду её необъяснимой доброты.

– Сейчас-сейчас, дом недалеко, – подбодрил меня сир Элиас. Он потёр мои плечи, согревая. – Давер, накорми змеекрыла лорда Барне и позволь отдохнуть. Он сам найдёт дорогу домой, как оклемается.

– Кха-а-а!

Крылатое животное с длинной змеиной шеей разинуло зубастую пасть, больше похожую на острый клюв, но не нападало.

– Это он так зевает, – пояснил рыцарь.

А его собеседник, тучный мужчина средних лет, согласно кивнул и улыбнулся в бороду.

– Пойдём, – позвал меня супруг. Я послушно последовала за ним.

Реакция прохожих – вот что удивило в первую очередь.

– Кто это такая?

– А она смелая, если думает ослушаться…

И тому подобное неслось нам вслед. Я не спешила верить всему, что слышала, и тем более расстраиваться. Жиром Вифрин и сам неплохо проходился по мне неласковыми словечками, когда у него было скверное настроение, а это бывало частенько. Особенно в последнее время.

Прогнала прочь непрошеные воспоминания и посмотрела по сторонам.

Домики деревянные, с массивными каменными основаниями. Крыши покрыты черепицей из обожжённой глины, промазанной чёрной смолой.

Мы остановились у пятого по счёту от поворота после моста через горную, ныне оголившую каменное дно речушку-ручеёк.

Лестница из десяти ступенек вела к узкой деревянной двери. Сир Элиас достал ключ и принялся возиться с входным замком. Заодно пощупал сверху рычажок, чтобы снять внутреннюю щеколду. Знаю о таком. Полезешь не туда – можешь остаться без пальца.

Дверь открылась с хрустом и скрипом.

Снежный рыцарь вошёл первый.

– Вовремя мы вернулись.

Супруг махнул рукой куда-то вперёд, наверняка предлагая заняться делом – развести огонь, а сам взялся за огниво и рожковые свечи. Зажёг две и вдел их в металлические крепления на стенах. И одну в люстру на цепи.

Я оглядела комнату, открывшуюся взору позади маленьких квадратных сеней. Разуваться по такому холоду – не очень хорошая идея, но я на всякий случай спросила:

– Мне пройти в обуви?

– Да, разуваться только в спальне.