Естественно, он не собирался говорить ей, что обладал животными чувствами: мог видеть в темноте или слышать шепот за полмили.
— Диксон, ты первая подошла ко мне и предложила эти уколы. Теперь ты трусишь?
— Я должна взять у тебя новые анализы, чтоб провести больше тестов, — сказала она.
— Тогда мы смогли бы разобраться с этим.
Его внимание вновь вернулось к Валькирии.
— Никаких больше тестов. У тебя и так достаточно подопытных.
Кроме того, он боялся, что понял, почему возросла его сила.
— Если бы мы нашли первопричину, — вновь попробовала женщина, — то не было бы потребности систематически подавлять все остальное.
Они проходили это раньше. В дополнение к ослаблению его способностей, его дозы давили его эмоции и любые желание, как в отношении пищи, так и в отношении секса.
Диксон не могла поверить, что это было просто побочным эффектом.
— Чейз, мы были друзьями в течение десятилетия.
Она была его источником, дилером, притоном, открывающим свои двери дважды в месяц. От одного укола до следующего.
Он прогнал эти мысли.
Она прислонилась к пульту, закрыв собой экран.
— Ты мужчина в самом расцвете. Ты не скучаешь … по этому?
Нет, он не скучает.
Даже если отбросить ощущение потери, возникающее у него, каждый раз, когда он занимался сексом, оставалось еще его разрушенное тело.
— Послушай, Чейз, есть кое-что, что мы должны обсудить.
— Это не может подождать до завтра? Валькирию разбудили уже?
— Это займет всего секунду. Это важно для меня. Для нас, — добавила она значительно.
Он бросил на нее угрожающий взгляд, посылая ясное сообщение:
«
Она побледнела.
— Да, к-конечно, мы можем поговорить позже… Не буду мешать тебе отдыхать!..
Она почти положила руку ему на плечо, но его взгляд заставил ее передумать и отступить к двери.
— И я приготовлю дополнительное лекарство, если ты захочешь увеличить дозы. Но пока у меня его нет.
— Хорошо, доктор.
Когда дверь закрылась за ней, он понял, что Диксон будет нелегко отговорить. Сумасшедшая сучка думала, что влюблена в него. Как она могла хотеть человека, которого сознательно боялась?
Он раздраженно вздохнул.
Черт побери, он всего лишь хотел понаблюдать за своей новой добычей – Валькирию будили.
Новая соседка по камере пинала Реджин ногами.
Глава 5
— Где я? – неуверенно пробормотала Реджин, пытаясь проснуться.
— Кто вы? Почему здесь так темно?
— Сними мешок с головы, пришибленная, — с британским акцентом произнес женский голос.
Мешок. Похищение. Не сон.
— Не бей меня больше, — предупредила Реджин.
В следующий раз, лишь почувствовав прикосновение чужой ноги к своему бедру, она выбросила руки вперед, схватила её и выворачивала до тех пор, пока владелец конечности не полетел на пол. Движение заставило Реджин поморщиться от боли в боку, но она быстро сдернула мешок с головы и с трудом поднялась.
Ее взгляд метнулся вокруг.
Итак, это какой-то из объектов Ордена?
Черноволосая женщина, которую она свалила на пол, уже успела подняться на ноги, ее пурпурные глаза сузились. Она была в коротких обтягивающих шортах, кожаном лифе, ажурных чулках с рваными дырами, которые свидетельствовали о близком знакомстве со шпильками сапог Реджин.
— Я узнаю тебя, — сказал Реджин. — Да, ты Наталья — Тень. Наемница из Темных фей.
Она вспомнила женщину с губами и когтями цвета оникса. Ее когти были ядовиты. Ходили слухи, что сама ее кровь была черной.
— А ты — сияющая Валькирия.
В прошлом у них были натянутые отношения. Реджин и её сестры в насмешку называли Наталью Феей-киллером. Пока она не начала бросать в них свои отравленные кинжалы. Реджин потянулась к своим мечам, чтобы защищаться...
-У тебя нет мечей.
Прямые черные волосы Натальи взметнулись за её спиной, когда она начала кружить вокруг Реджин с когтями наготове.
— А у тебя нет твоих метательных кинжалов.
Как только они начали кружить друг вокруг друга, Реджин угрожающе выдвинула свои собственные когти, пытаясь заставить её отступить.
В этой маленькой клетке было два спальных места, унитаз и раковина. Три стены были из прочного металла, а передняя — из толстого стекла. В углу находился второй заключенный — молодой мужчина, почти подросток. Не понятно, какого вида. Он бился головой о стену, взгляд его был остекленевшим.
Вдоль длинного коридора было еще несколько камер.
Она снова сконцентрировала внимание на Наталье.