Наветренная дорога

Нет ничего удивительного в том, что животный и растительный мир Тринидада схо­ден с южноамериканским. Предполагают, что нынешние флора и фауна появились здесь во времена, когда этот остров составлял с материком одно целое. Кроме того, стоит лишь увидеть, что несет с собой вода в июне, чтобы понять, с каких древних времен идет непрерывное переселение сюда венесуэльской фауны и флоры. И дело не только в незначительной отдаленности острова от материка (самая узкая часть пролива Бока‑де–ла–Сьерпе не превышает нескольких миль), но и в том, что здесь устойчивый мощный разлив рек. Речные воды уменьшают соленость морской воды и тем самым способствуют выживанию живых существ, непрерывный поток которых плывет вместе с бревнами или кучами отработанного сахарного тростника.

Помимо рассказов о пресноводной черепахе подокнемис, я слышал о различных ящерицах и змеях, а один рыбак говорил мне, что нашел однажды среди плавника южноамериканского енота, который питается крабами, а также маленькую мокрую и голодную обезьянку. Большинство невольных переселенцев гибнет на берегу или в прибрежных зарослях, а некоторые проводят жизнь в одиночестве, не находя себе пары, и не могут прочно обосноваться на захваченном плацдарме. Но на протяжении веков шансы для успешной колонизации были достаточно велики, а потому остров Тринидад с биологической точки зрения считается куском, отрезанным от Венесуэлы. Однако, несмотря ни на что, я сомневаюсь, что кожистые черепахи приплывают из устья реки Ориноко.

Часть своего скептицизма я скрыл от мистера Халлера, и мы расстались самым лучшим образом. Он обещал отправить первую пойманную черепаху–батали в Рыбо­ловное управление в Порт–оф–Спейн, а оттуда ее должны переслать во Фло­риду.

Я поехал обратно в Токо по главному шоссе — той самой дороге, по которой при­был сюда три дня назад, — миновал Морне–Кабрите, пересек реку Томпире и нена­долго задержался в Матура, где безуспешно пытался повидать одного ловца чере­пах.

Когда подъезжаешь к Сангре–Гранде с северо–восточной стороны, то на протяже­нии нескольких миль дорога проходит через лес мора, столь характерный для Трини­дада. Этот участок леса — второй по величине из нескольких лесных участков такого рода. Если вы, безразлично по каким причинам, любите лес, то такие полосы леса мора явятся для вас едва ли не лучшим зрелищем на острове Тринидад.

Как вы, вероятно, знаете, одно из наиболее удивительных свойств обычного широ­колистного и вечнозеленого тропического леса, произрастающего в районах, где го­довые осадки превышают 100 дюймов в год, — огромное количество различных по­род деревьев. На каждом акре старого леса можно увидеть десятки самых разных больших деревьев, и очень редко создается впечатление, что в результате борьбы за свет и пространство какая‑нибудь одна порода стала преобладающей. Однако поня­тие о «преобладании», в том смысле, как бук, клен, дуб и орешник «преобладают» в лесах восточной части Соединенных Штатов или как магнолия, лавролистный дуб, бук и граб в рощах северной части Флориды, может быть применимо к смешанным лесам тропических низин лишь в порядке относительной статистики.

Вопрос о том, почему во влажных тропических лесах встречается такое разнообра­зие пород деревьев, которые выполняют сходным образом одни и те же функции, растут в одних и тех же местах, соперничают между собой в получении питательных веществ, этот вопрос до сих пор не получил, по крайней мере с моей точки зрения, удовлетворительного объяснения. И вместе с тем наличие многих пород характерно для всех широколистных вечнозеленых лесов во всем мире тропиков. Характерно, но не неизменно. Иногда разнопородный лес, несмотря на однородность почвы, как бы дает преимущество одной породе деревьев. В таких «однопородных» лесах на долю какой‑нибудь одной породы приходится 80—90 процентов из числа больших деревьев. Она преобладает и среди молодняка, создавая густую заросль из моло­дых деревьев и сплошной ковер сеянцев.

Именно таким является замечательный лес мора на Тринидаде.

Дерево, о котором идет речь, называется «mora excelsa». Единичные экземпляры его встречаются во влажных лесах северной части Южной Америки, особенно в Гвиане, но нигде, кроме Тринидада, оно не образует однопородного леса, даже само­го небольшого размера.