Наводнение

– Когда стало ясно, что ситуация в стране достигла критического уровня и наводнения не избежать, Министр обороны собирался лично заняться эвакуацией всех граждан вашего края. Ты спросишь, а откуда я это всё знаю? Он самолично разговаривал об этом со мной. Я знал о всех его планах, Ника.

– С чего бы вдруг ему рассказывать о таком простому ученому?

– Скажу так: мы с ним хорошо знакомы.

– А точнее можно?

– Я – брат его жены. Такая правда тебя устроит?

Усмехнувшись, Ника ответила:

– Вполне. Что дальше?

– Так вот, а дальше эвакуация так и не началась из-за приказа самого Президента оставить всё, как есть и не вмешиваться. Понимаешь? Мой зять не мог ослушаться приказа свыше, потому что тогда его самого бы подвели под трибунал или того хуже. Сама знаешь какие у нас законы.

– Я всё понимаю, но всё же ни его, ни тебя это не оправдывает.

– Я это и без тебя знаю – недовольно пробормотал Дмитрий. Ты мне закончить дашь, наконец?

– Говори уже!

– Конда я узнал об указании Президента оставить людей умирать и не вмешиваться, то понял, что должен хоть как-то помочь. Но, тут напрашивается вопрос, как? Я не приближённый нашего Президента, а это значит, что сам никакой власти не имею.

– И?

– Тогда я обратился к своему зятю с одной единственной просьбой: указать мне на человека, которому можно было доверить мой план, пока ещё было время.

Догадавшись к чему ведёт мужчина, Вероника закончила за него:

– И он указал тебе на отца моего друга – полковника Рос. гвардии.

– Правильно.

– А ведь сам Арсений рассказывал Кириллу о человеке, который помогал тому украсть документы из секретного штаба ФСБ.

– Как ты теперь понимаешь им был я.

– Понимаю. И, как у тебя это только вышло?

– Не у меня. Я был просто информатором, подсказал, где и, что надо украсть, конечно не без помощи моего зятя.

– Ну да, чтобы в случае чего вышли не на тебя, а прямо на семью моего друга. Браво! Гениальная идея.

– Во-первых, на меня бы всё равно «вышли» так или иначе, если бы этот Арсений всё рассказал, а во-вторых, времени не было раздумывать, поэтому я выбрал из двух зол – меньшее.

– Ооо! Ты наверно ужасно гордишься собой? – саркастично подметила Вероника.

Гневно посмотрев на девушку, мужчина зашипел:

– Хватит! То, что я проявил к тебе уважение и решил рассказать о том КТО именно помог твоим людям выжить, не значит, что ты имеешь право высмеивать меня. Так что будь добра оставь своё мнение при себе и ответь на вопрос заданный ранее!

Под тяжелым взглядом Дмитрия, девушка немного стушевалась, но быстро вспомнив то зачем пришла сюда, тут же взяла себя в руки и распрямив плечи, гордо взглянула на него, ответив:

– Как прикажете, мой господин. Я умерла при наводнении.

– Причины? Почему ты не оказалась в бункере вместе со своей семьей?

– Боже, да какое тебе дело то?! – прокричала Вероника.

Совершенно спокойно посмотрев на неё, Дмитрий холодно ответил:

– Хочу знать.

– Я просто пыталась спасти семью. Такой ответ тебя устроит?

– Нет. Потому что ты врёшь и это очевидно.

– Ну а мне плевать!

– Вероника, ты не получишь от меня никаких ответов, пока сама не будешь честна.

Нервно выдохнув, Ника сухо бросила:

– Ладно.

– Я весь во внимание.

– Я хотела покончить с собой, поэтому меня не оказалось в бункере, поэтому моя сестра слетела с катушек, убив семью моего лучшего друга! Теперь ты доволен?!

Но вместо ответа Дмитрий хитро прищурив глаза, задал девушке встречный вопрос:

– Тяжело жить с женщиной, которую ты считала матерью, любила её, прощала всё, что она с тобой делала, а на деле она оказалась совершенно чужой для тебя?

– Не понимаю о чем ты.

– Не строй из себя дуру, Ника. Я прекрасно знаю, что Ева не твоя мать.

– Ладно, ты ведь сам сказал, что я любила её, а значит нет, мне не было тяжело.

– И снова враньё.

– Да что ты от меня хочешь то, я не понимаю?! Зачем мучаешь меня?

– Я просто хочу услышать правду.

– Хорошо. Да, мне было тяжело с ней, потому что я совершенно не понимала, почему родная мать не любит меня, не хочет принимать такой какая я есть. Почему она заставляла меня шпионить за отцом, сестрой, даже бабушкой, докладывать о каждом шаге, о каждом решении. Она заставляла меня молчать о всех её изменах, шантажируя тем, что первая расскажет отцу, что я всё знала и молчала. А потом, когда выяснилось то, что я ей не родная дочь – всё наконец обрело смысл. И я поняла, что зря «парилась», зря старалась понравится этой сучке, которая всю жизнь меня ненавидела и жила с нами только потому что любила отца. Вот и вся правда.

С сожалением посмотрев на девушку, Дмитрий сказал:

– Мне жаль, что тебе пришлось так жить. Правда жаль.

– Не стоит. Это всё прошло и ничего уже исправить нельзя.

– Твоя правда. Что ж ладно, с этим разобрались. А, что насчёт твоего отца?

– В смысле?

– Что ты знаешь о нём?

– Очевидно то, что он мой единственный родитель и любит меня, по крайней мере говорит так. Или ты не об этом?

– Не об этом. Чем он занимался по-твоему?

– Ну, у него был свой ресторанный бизнес, куда он очень неосмотрительно подключил мою мачеху и чуть не оставил нас с сестрой бомжами. Ещё он владел парочкой автомоек. А, что?