Наводнение

– Я видела, какую ненависть ты стала испытывать к Кириллу и мне просто захотелось в тот момент хоть как-то оправдать его. Поэтому, я и поступила так. Прости меня.

Усмехнувшись, Соня ответила:

– А зачем сейчас рассказала? Думаешь, если он умирает, то я резко возьму и буду меньше его ненавидеть? Он этого точно не дождётся!

– Послушай, Кирилл накосячил да, я его на оправдываю, но у него на то были свои причины. Марина и Дмитрий – они угрожали его семье, говорили, что если он откажется доносить на меня, то все его родные будут убиты!

– Так или иначе его родные итак убиты, твоя сестра позаботилась об этом, забыла?

Слова девочки больно прошлись по ещё не зажившим ранам Леры, но учитывая перевозбуждение Сони от данной новости, её можно было понять в тот момент и не обижаться. Так девушка и поступила. Но между этим, Соня всё никак не унималась:

– Ты так старательно выгораживаешь этого предателя, совершенно не заботясь о чувствах своих родных. Ты ничем не лучше своих родителей.

– Это не правда! Если бы я хотела его выгородить, то до последнего ничего бы вам не говорила. А на тот момент я просто не хотела даже думать о том, что совершил Кирилл. Ведь я ещё пребывала в некотором шоке от смерти матери, которую потеряла уже окончательно, если ты не забыла!

– Я не забыла. Но по-видимому, тебе не нужно было МНЕ рассказывать об этом. Я бы предпочла либо знать всю правду с самого начала, либо быть в неведении до конца.

– Я поступила так, как не должна была и приношу свои извинения.

– Я прощаю тебя, НО, даже не говори мне о том, что я должна простить его. Потому что этого не будет, он заслужил всё, что с ним произошло.

– Ты желаешь ему смерти?

– Смерти? Нет. Страданий? Да.

– Ясно.

– Я надеюсь это единственное, что ты от меня скрыла и больше сюрпризов не предвидится?

На мгновение, девушка задумалась над вопросом дочери, а на стоит ли рассказать ей правду о их родстве, пока не поздно? Но потом, посмотрев на девочку, Вероника подумала, если у девочки появилась такая «странная» реакция на предательство чужого ей человека, то что будет, когда она узнает о том, КТО её настоящая мать? Вряд ли подросток воспримет эту новость здраво, а может даже она возненавидит Нику за то, что та молчала об этом столько времени, а терять ещё одного родного человека девушка совсем не желала. Потому, изо всех сил пытаясь не выдать собственного волнения, Вероника улыбнувшись, ответила:

– Это всё, что я скрывала от тебя и повторюсь ещё раз, мне очень жаль. И больше никаких недомолвок между нами на будет.

– Будем надеяться.

– Ну, раз вы между собой договорились, то предлагаю вернуться к нашей насущной проблеме. Ника, ты сказала, что Кирилла можно спасти, не поделишься каким образом?

– Та сыворотка с лекарством, что вам дала моя мать, она может…

– Ну нет! – прокричала Соня. Даже не думай говорить о том, что мы должны отдать свой последний шанс снова стать нормальными людьми этому предателю!

– Как бы ты не хотела, я уже это сказала, Соня. Послушай меня, дочка…

– Нет! Ни за что! Никогда! Должен быть какой-то другой способ спасти его и не губить нас.

– Его не существует, дочка. Ева сказала, что иммунная система Кирилла пока борется с вирусом, не позволяя ему стать одним из нас, но она и не вылечивает его.

– А что если всё оставить, так есть, вдруг его иммунитет в итоге победит?

– А если нет? Он умрет, понимаешь?! Единственный человек, который всегда был со мной, поддерживал, оберегал и защищал погибнет! И это будет на моей совести, его кровь останется на моих руках! Я не смогу с этим жить, пойми, он нужен мне!

– А я не нужна, да?! Ты подумала о том, как Я буду жить дальше?! Ведь я почти не знала о том какого быть нормальной девочкой, я умерла, едва мне исполнилось двенадцать лет, а теперь, когда появляется хоть какой-то шанс стать обычной, ты берёшь и отдаёшь его человечишке, который этого даже не заслуживает! Куда подевалась твоя любовь и верность, мама?!

– Она никуда не делась, детка! Я люблю тебя и ты нужна мне больше, чем кто бы то ни было на этой планете. НО, между вами двоими есть огромная разница – ты неуязвима и не можешь больше умереть, как и я, а Кирилл в эту самую секунду борется за свою жизнь и в конечном счёте он проиграет! И я никак не могу этого допустить, согласна ты с этим или нет.

– И ты готова пойти против моего мнения?

– Мне не важно твоё мнение по поводу этой проблемы. Ты – моя дочь и в конце-концов подчинишься моей воле, а если же нет, то так или иначе, я заставлю тебя это сделать.

Горько усмехнувшись, девочка с презрением посмотрела на мать и ответила:

– Никогда в жизни ни за чьи слова, брошенные в мой адрес, мне не было так больно, как за те, что сказала сейчас ты, мама. И да, я подчинюсь твоей воле, но не смей даже думать о том, что я так просто это всё оставлю.

– И, что это должно значить?

– Увидишь.

Сказав это, девочка разворачивается и уходит, оставив двух девушек обескураженными своим ответом. Проводив Соню взглядом, Лера поворачивается к сестре и говорит:

– Ты ведь понимаешь, что унизила своего собственного ребёнка, так ведь?