Наводнение (сборник)

Задержанные сидели под охраной в разных машинах. Корнилов открыл дверцу и сел на переднее сиденье той, где находился Казаков. И ботинки и брюки были тяжелыми от воды.

Казаков сидел скорчившись, положив руки в наручниках на колени и время от времени всхлипывал. Его бил озноб, и Корнилов видел, как тело его передергивалось, словно в судороге.

— Игнатий Борисович, вы давно знаете Самарцева?

— Я ни-ка-кого С-самарцева не знаю, — заикаясь, ответил Казаков. У него зуб на зуб не попадал от страха и холода.

— Откуда же у вас деньги? Чемодан с деньгами?

Казаков уронил голову на стянутые наручниками руки и заплакал.

— Да будет вам, — сказал Корнилов. — Снявши голову — по волосам не плачут.

— Что? Что вы говорите? — испуганно пробормотал Казаков. — Вы думаете, что это я... Я напал на кассира?! Да как вы смеете? Вы, вы... — он замолчал, будто не в силах был подобрать слово, которое передало бы меру его гнева и возмущения. — Я хотел отдать эти деньги. В милицию отдать!

— Откуда они у вас? Вы мне так и не сказали, — перебил его Корнилов.

— Да я просто видел, как этот бандит их спрятал... В тот день. Шел из техникума, вижу — из подвала парень выскочил... И чтобы он... И чтобы он, — голос у Казакова упал и стал растерянным. — Я потом чемоданчик нашел и перепрятал. Чтобы они не пропали. Хотел отдать. Чтобы они не пропали, понимаете?

Корнилов молчал.

— Я никого не трогал, я не знаю этого бандита! — истерически закричал Игнатий Борисович. — Я только з-ап-озд-ал. 3-ап-озд-ал вернуть эти деньги. Мне просто пересчитать их хотелось! Пересчитать, понимаете?

— Пересчитать хотелось... — задумчиво сказал Корнилов, вспомнив, как барахтался Игнатий в воде, хватая деньги. — А из-за вас человека тяжело ранили.

— При чем тут я? — взвизгнул Казаков.

Корнилов махнул рукой и вылез из машины.

К машине подошли два парня.

— Ну что, ребята, не толкнуть? — спросил один из них. — А то мы — раз-два, и толкнем!

— Спасибо, — сказал Корнилов. — Мы и сами можем толкнуть. Да мотор заглох.

— Это ерунда! — словно обрадовавшись, заорал парень. Чувствовалось, что он немного навеселе. — У хорошего шофера мотор и под водой заработает! Саня, подмогнем?

— А чего не подмочь? — басом ответил его приятель. — Мы сегодня уже которую машину вытаскиваем.

— Мы и сами не лыком шиты! — обиженно сказал шофер оперативки.

— А мы от всей души... — тоже с обидой начал один из парней, но другой перебил его:

— Ладно, Саня. Слышь, мотор зафурыкал, — и обернувшись к Корнилову, стал рассказывать: — Мы сегодня, как утром на смену пришли, так с завода и не вылазили. Мы же с Балтийского... У нас воды — ого-го! Аврал! И ничего! Все в ажуре. Нам вода нипочем. Ты не подумай, что мы пьяные. Так, бутылку шампанского с одним жигулевцем выпили. Его волна у двадцать первой линии прихватила, а мы помогли. Мы такие! Ну он и вытащил шампанское. Говорит, девушке вез, но тут — дело святое. А мы не евши целый день.

— Товарищ подполковник! — позвал шофер. — Можно ехать.

— Да тут никак милиция? — удивился разговорчивый балтиец. — Тоже авралите?

— Авралим! — отозвался Корнилов и взялся за ручку «Волги».

— Чао! — крикнул тот, кого звали Сашей. — Моя милиция меня бережет!

Машины осторожно, вздымая по обе стороны веера воды, тронулись.

Круги

1

Майор Белянчиков вдруг вспомнил свой давний разговор с Бугаевым. Юрий Евгеньевич пришел на службу в красивых югославских туфлях, подаренных ему ко дню рождения женой. По старой привычке он набил, на них маленькие стальные подковки, довольно звонко постукивавшие по мраморным ступеням лестницы. Бугаев не преминул проехаться по этому поводу:

— Эх ты, сыщик, тебя же за километр слышно. Сколько раз тебе говорил — покупай обувь на каучуковой подошве.

— Может, в тапочках ходить?

— В тапочках еще находишься! Но греметь железными подковами...

— Молодой ты, Бугаев, — сказал тогда Юрий Евгеньевич своему товарищу, — любишь попижонить. Разве в подошвах дело? Нам ведь не глухарей скрадывать. А с подковами экономнее...

И вот теперь, когда подковки предательски цокали по паркету и это цоканье гулко разносилось по пустынному дому, Белянчиков пожалел, что не надел свои мокроступы — ботинки на микропоре, в которых он ездил осенью в лес. Сегодня ночью ему предстояло «скрадывать» охотников до мраморных каминов и прочих архитектурных излишеств, украшающих старинные, поставленные на капитальный ремонт дома.