Наводнение (сборник)

Вдруг в голову пришла мысль, чуть не заставившая остановить машину посредине дороги. Что, если неизвестный убийца не только должен был после нападения скрыться на его «Жигулях», но в них и погибнуть? Ведь ребята из «Харона» планируют свои мероприятия всерьез. Недаром у громилы не было при себе документов. По спине пробежали мурашки и нога непроизвольно отпустила педаль газа. Правда, со дня происшествия в Переделкино Владимир уже несколько раз садился за руль и ничего не произошло! Но это были короткие поездки по городу. Ни разу он не развивал скорость больше 60–70 километров, не тормозил резко и не входил в крутые виражи.

«Спокойно, — уговаривал себя Фризе. — Здесь, на шоссе, я все равно ничего не смогу проверить. Остановиться на обочине и залезть под машину — значит подставиться. Завтра в гараже все проверю».

Единственное, что он сделал — поехал так, как будто вез в багажнике хрустальную люстру. Крутой спуск и подъем возле моста в поселке преодолел на второй скорости.

Поселок удивил Владимира. Улицы были расчищены от снега. И даже глухая Лесная. Фонари отбрасывали на сугробы желтый свет, придавая пейзажу налет театральности. Остановив машину около дачи, Фризе выключил двигатель и несколько минут сидел не двигаясь. Внимательно осмотрел окна, дверь на большую веранду. Дом выглядел мирным и гостеприимным. Вдоль забора и у калитки не было видно никаких следов — повсюду нетронутый пушистый покров. И тишина. Легкий гул ветра в вершинах сосен. Вкусно пахло дымком — где‑то топили печи.

Фризе с трудом отпер застывший замок калитки и, увязнув в снегу, добрел до веранды. Деревянная лопата, которую он прятал под крыльцом, была на месте. Полчаса ушло на расчистку дорожки и площадки около гаража. Владимир работал с удовольствием, временами давая себе минутный отдых, и тогда стоял, опершись на лопату и вдыхая морозный воздух со слабым запахом хвои, прислушиваясь к далекому шуму редких машин на шоссе. Неожиданно он услышал слабое повизгивание: у раскрытой калитки стоял лохматый пес, дружелюбно помахивая хвостом.

— Что, Василий, — ласково сказал Фризе, — заблудился? Пес тихо заскулил. — Э–э, да ты голодный?! Бросили тебя хозяева?

Собака приблизилась на несколько шагов и умиленно склонила голову.

Владимир поднялся на крыльцо, где были сложены взятые из машины вещи, расстегнул большую сумку, отломил половину батона, присел и протянул хлеб собаке. Пес снова заскулил, но не сдвинулся с места. Видно, были у него причины не доверять человеку.

— Иди, не бойся. Не укушу.

Медленно, шаг за шагом, постоянно оглядываясь, пес все же подошел и осторожно взял из руки хлеб. Он ел не жадно, можно даже сказать, деликатно, но по тому, как он повизгивал, видно было, до чего изголодался. Съев, пес подошел к Владимиру и благодарно ткнулся ему в руку.

— Умница, — похвалил Фризе и погладил его по спине, почувствовав, что пес совсем исхудал. Одна длинная, густая шерсть. — Умница, — повторил он. — Подожди, закончу работу, получишь еще. Сиди здесь. — Он показал рукой на крыльцо.

Минут пятнадцать ушло на расчистку у дверей, все это время пес сидел на ступеньках, не приближаясь к сумкам.

Фризе открыл дверь веранды, занес вещи в дом и позвал собаку. Она с минуту постояла в нерешительности и вошла.

— Умница, — снова похвалил Владимир. — Сейчас разместимся, поужинаем и спать. Завтра у нас тяжелый день. Сторожить меня будешь, барбос. — При слове «сторожить» пес глухо заворчал и повернулся к дверям. «Вот так псина! — тепло подумал Фризе. — Все сечет. А выглядит как заурядная дворняга. Хорошего я себе друга приобрел».

Он покормил пса, накрошив в теплую воду от пельменей белого хлеба. Постелил в кухне половичок и пес свернулся на нем калачиком. Каждый раз, когда Фризе проходил мимо, пес провожал его взглядом золотисто–коричневых глаз. Пока Владимир ужинал, пес лежал спокойно, не попрошайничал, даже не смотрел в сторону стола. Но когда Фризе занялся своим оружием, забеспокоился. Тревожно смотрел со своего половика, как он вынимает из чехлов ружья, собирает их, вкладывает патроны в патронник. Временами пес вскакивал, делал круг по комнате, ложился на свой половичок и следил за вновь обретенным хозяином.

«Решил, что я на охоту собрался? — подумал Фризе. — Но собака не охотничья. Откуда знает, что это за цацки? Почему беспокоится?» Сам он не испытывал никакой тревоги. Деловито заталкивая патроны в магазин карабина, Фризе даже не поежился от мысли, что ему придется стрелять по живым людям. «По живым людям? — горько усмехнулся он, вспомнив бритого парня, напавшего на него в Переделкино. — Нет, к черту сантименты! Если законы спят, можно их разбудить только выстрелами».

Зарядив ружья, Фризе не спеша обошел дом, прикидывая, где удобнее разместить свой арсенал. Карабин он поставил в изголовье кровати, ружье — за занавеской у окна в комнате наверху. Пес, не упускавший из вида все передвижения Фризе, подошел к занавеске, за которой было спрятано ружье, и сердито гавкнул.