Навсегда

– Федор! Я тебя узнала. Не знаю, почему не захотела сразу тебе сказать, что нет возврата к прошлому, что я другая, проживающая свою, тебе не понятную, но меня устраивающую жизнь. И то, что тебе первое пришло в голову, это правда. Да, я та женщина, которую можно назвать путаной, женщиной по вызову, и я не хотела сразу тебя разочаровывать.

Федор пристально посмотрел на нее, и вдруг ему показалось, что перед ним Шура. И неожиданно он понял, что не хочет этой женщины, чужой женщины, перед ним стоящей, и досада и разочарование комком подступили к горлу. Он еле сдержался, чтобы не ударить Наташу, повернулся и пошел к выходу, оставив хозяину ключи. Он много выпил, но, ничего не опасаясь, сел за руль и возвратился в город на бешеной скорости.

Когда он вернулся домой, неожиданно вспомнил, что ему звонила Вера, и он набрал ее номер. Голос Веры рядом в эту минуту показался таким желанным, что он, недолго думая, сказал:

– Знаешь, я ведь в прошлый раз не шутил, когда говорил о том, что…– И он на секунду задумался, чтобы подобрать подходящее слово, но не мог вспомнить, что он говорил ей в прошлый раз. Вера ждала, и он непринужденно сказал: – Я к тебе приеду при первой возможности. Ты согласна?

Он не мог знать, что Вера не верила его словам, но была счастлива услышать любую ложь, которая ее обнадеживала. И она поверила.

– Хорошо, – ответила она. – Только ты меня предварительно предупреди. Я отвыкла от сюрпризов и не всегда к ним готова, – не сдавала позиции Вера, и Федору показалось, что его уверенность куда-то уходит.

Так мы друг другом управляем, сами иногда не задумываемся и не ожидаем слов, которые из нас выходят. На этой, казалось, неопределенности разговор их прекратился, и каждый погрузился в свои теперешние эмоции: Федор переживал то, что ему сообщила о себе Наташа, а Вера была счастлива от близко услышанного голоса человека, которого не переставала любить.

5.

Разговор Федора с Верой был для него знаменательным. “Что-то надо в жизни менять”, – подумал он, подошел к окну и стал машинально наблюдать за движением прохожих. Самые неопределенные мысли мелькали у него в голове, но он ни на чем не мог сосредоточиться, и неожиданно для него самого всплыл образ Виктории, и все мысли сразу превратились в одно сильное желание увидеть эту женщину. Он набрал номер ее телефона и сбивчиво стал объяснять, что ему надо увидеть Викторию Михайловну. Секретарь спросила:

– По какому вопросу?

– Виктория Михайловна порекомендовала мне… – и дальше секретарь услышала невразумительные слова о каком-то деле, которое просила сделать Виктория Михайловна и о результатах просила сообщить.

– Как вас представить?

– Передайте, пожалуйста, что это от брокера Ильи Григорьевича, один из акционеров по алюминиевому комплексу, Федор Иванович.

– Сейчас попробую соединить вас с Викторией Михайловной, – ответила девушка, и в трубке зазвучала какая-то музыка. “Кто придумал эту глупость с музыкой”, – раздраженно подумал Федор. Через некоторое время девушка-секретарь извинилась, сказав, что Виктория Михайловна на совещании и попросила оставить свои координаты. Федор дал свой номер телефона и, поблагодарив, с разочарованием повесил трубку.

У него накопилось немало текущих дел, и необходимо было привести их в порядок. Он попросил заместителя зайти к нему. В комнату вошел высокого роста мужчина. Одет он был опрятно: под пиджаком был серый пуловер, ворот рубашки расстегнут, джинсы. Федор не любил очень строго одетых сотрудников, и в его офисе царила атмосфера простоты.

– Садитесь, Иннокентий Витальевич. Как у вас продвинулись дела по алюминиевому комплексу? Что вам удалось узнать? – спросил Федор дружелюбно. Иннокентий был его самым приближенным лицом. Он поручил ему узнать все про то дело, которое ему предложила Виктория.

– Результаты интересные. Мне удалось выяснить, что покупка акций не совсем легальна. Сам комплекс стоит гораздо больше, и нам предлагают пакет акций за цену намного ниже реальной. Сама Виктория Михайловна уже приобрела право, купив контрольный пакет за минимальную цену, и набирает своих людей, чтобы потом раскручивать без помех это дело, – сказал Иннокентий и сделал такое движение плечом, как будто ему что-то мешает. На самом деле ему было неудобно говорить о вещах не очень “чистых” – он был из новичков, которых жизнь еще ничему не научила. Что-то, а именно незатертость Иннокентия нравилась Федору.

– У меня к вам просьба подчистить все наши хвосты. Ну, в общем, понимаете… – сказал Федор и встал, давая понять, что разговор окончен.

Иннокентий робко спросил:

– К какому сроку?

– Даю вам пятнадцать дней. Потом доложите.