Навсегда

– Да, это так. Они защищали свою землю, метая стрелы в тех, кто занимал их земли. Проклятье, но у меня не было проблем, когда я защищал невинных фермеров, однако я не хочу участвовать в том, чтобы посылать этих людей на верную смерть. Присмотритесь внимательней и ответьте: сможет ли большинство этих женщин или их детей вынести это тяжелое путешествие или выжить, когда наступит зима? – Понимая, что он не в силах остановить развитие событий, Джеб больше не хотел продолжать этот разговор. Он встал и надел шляпу.

Браун тоже поднялся. Он проиграл. Он думал, чем еще можно спасти ситуацию:

– Вы не хотите что-либо еще написать Форду? Джеб покачал головой:

– Я полагаю, что возврат моих неподписанных документов будет предельно ясным ответом.

С чувством явного облегчения, которое он не испытывал уже много месяцев, Джеб направился к двери. В мыслях он уже был в Нью-Мексико, однако, когда Браун окликнул его, Джеб повернулся.

Браун замешкался.

– Пламмер доводит до вашего сведения, что служба для Нельсона, Шоу и Уилкинса закончится в ближайшее время;– Браун прокашлялся и затем добавил: – Будьте осторожны.

– Я всегда был осторожен, все эти годы, – ухмыльнулся Джеб, опять направившись к двери, затем он опять обернулся. – Однако спасибо за заботу и передайте мою благодарность Пламмеру.

Браун смотрел Джебу вслед, сознавая, что для техасской конной полиции это будет невосполнимая потеря.

ГЛАВА 4

Техас, июль 1859

Легкий ветерок покачивал золотистые стебли высокой травы, росшей вокруг небольшого возвышения. Стебли задевали подол юбки Ханны, которая стояла рядом с крошечной могилкой. Ханна хотела, чтобы и этот голый могильный холмик тоже поскорее покрылся травой, но дождей почти что не было. Эта безжизненная обнаженная земля словно насмехалась над Ханной, ей не удалось сохранить в безопасности беспомощное существо, находившееся внутри нее. Она резко опустилась на колени и провела рукой по холмику.

Ханна пыталась найти какие-либо утешительные слова, которые смогли бы успокоить ее душу, но у нее ничего не получалось. Она подозревала, что таких слов просто не существует в природе. То, что сказал ей Кэйлеб, не принесло облегчения: «Когда Бог наказывает и карает, то значит он любит и принимает этих мучеников».

Ханна думала о том, что вряд ли она в состоянии вынести такую любовь Господа.

Поднявшись на ноги, она повернулась и пошла прочь от могилки, испугавшись, что уже поздно. Она не собиралась долго здесь задерживаться. Скоро должен был вернуться Кэйлеб. Она с беспокойством посмотрела в сторону хижины. Она не хотела, чтобы он нашел ее здесь. Кэйлеб запрещал ей ходить на могилу.

На полпути к дому она увидела, что кто-то подъезжает к их хижине, и заспешила еще быстрее. Вскоре она разглядела, что это был ее муж, в темном одеянии. Она узнала его лошадь, и сердце Ханны сжалось. Она подумала, не попытаться ли ей побежать быстрее, может быть, она опередила бы его, но тут же отказалась от этой затеи. Кэйлеб непременно увидел бы ее запыхавшуюся и с растрепанными волосами. Он сразу бы все понял. Ему бы это очень не понравилось и также не понравилось бы и то, что она ходила и оплакивала того, кого Богу было угодно забрать к себе.

Он стоял и ждал ее под навесом, держа в руке вожжи. Ханна понимала, что удерживать лошадь силой не было необходимости, она все равно никуда бы не делась. Казалось, что покорное животное, так же как и Ханна, смирилось с этим рабством. Однако в отличие от Ханны, лошадь, казалось, не сожалеет о такой участи.

Кэйлеб сурово посмотрел сначала на свою жену, вид которой был неопрятным, а затем в сторону, где находилась могила.

– Извини меня, Кэйлеб, – смогла лишь сказать она, зная, что это все равно не поможет.

– Какое же непослушание, однако, – пробормотал он.

Ханна понимала, что он бормочет что-то себе под нос, разговаривая со своим Богом, но все это касалось ее. Но Ханна молчала, зная, что никакие слова не смягчат ее греха в его глазах. Она сожалела, что так разочаровывает своего супруга, но ничего не могла с собой поделать. Она не была праведницей от природы, как этого хотел Кэйлеб.

– Неужели ты не можешь принять волю Бога, жена? Неужели ты не можешь быть благодарной за то, что в священном писании он указал, как нам жить?

Ханна покорно склонила голову и стойко выслушивала упреки мужа. Она изо всех сил желала смириться с Божьей волей, и многое ей уже удалось. Но Ханна сомневалась, может ли она благодарить Бога за то, что он отнял у нее, оставив одну пустоту.

– Мой ужин готов? – вздохнув, поинтересовался Кэйлеб.

Услышав его вопрос, и без того перепуганная Ханна подумала, что сердце ее сейчас не выдержит.

– Сейчас, все будет готово.

Чувствуя вину, она подняла голову и ждала, когда он отпустит ее.

Он недовольно покачал головой: