Навсегда (СИ)

Сначала глаза Ангелины сильно округлились. Очень сильно. Я настолько огромных глаз никогда не видел. В них появилось недоумение, которое очень быстро сменилось страхом. Не сразу понял, в чем дело. Подумал, очередной припадок психоза. Впрочем…Подумал — не самое подходящее слово. Ни черта вообще в этот момент не думал. Я в этот момент искренне хотел, чтоб Романовская исчезла. Чтоб ее здесь просто не было. Пусть идет к черту. А еще лучше — куда-нибудь на край света. Оттуда она точно не сможет меня доставать.

Однако страх в глазах девчонки становился все сильнее. Он превратился в ужас. А еще я вдруг увидел там отражение. Реально. Отражение комнаты, по которой плыли…диван, кресло, торшер и по-моему…ковер, лежавший перед стойкой с плазмой?

Я тряхнул головой, а затем обернулся через плечо…

— Твою мать…– Это тоже сказал я.

Просто…когда в Особом отделе начали взмывать вверх предметы мебели, это было как-то тяжело. Они поднимались в воздух словно нехотя. Сейчас же, по комнате, нарушая законы земного притяжения, весьма живенько парили всевозможные вещи. Начиная от тяжеленного дивана, заканчивая пишущей ручкой, которая лежала на столике. Столик, кстати, тоже очень активно кружился неподалеку на уровне моей головы. Но самое главное, я вообще не чувствовал никакого сопротивления. То есть, в лаборатории Особого отдела меня словно накрыло бетонной плитой, через которую пробивалась моя сила. А сейчас…сейчас ни черта подобного.

— Ангелина…– Я снова повернулся к девчонке, собираясь спросить, какого черта происходит? Они что, отключили защиту?

Однако, с вопросами пришлось повременить. Романовская исчезла. Испарилась. Растворилась в воздухе. Термины можно использовать какие угодно, они все будут верными.

Но самое главное, я еще чувствовал на своей коже давление ее пальцев. И знал наверняка, девчонка не могла уйти или убежать. Она реально просто исчезла.

Новые горизонты…(2)

— Твою мать, твою мать, твою мать… — Пробормотал я себе под нос, а затем несколько раз провел рукой в воздухе, снизу вверх и сверху вниз, стараясь что-то нащупать там.

Зачем? Понятия не имею. Наверное, просто это был шок. А шок точно был. Нормальная реакция для любого человека с адекватной психикой. Надеюсь, это пока еще так. Пока еще моя психика адекватна…Куда делась девчонка? Куда я ее дел? Это же я! Это я с ней что-то сотворил.

— Что за гадство…

Прекратил размахивать руками, как дурак, и подошел к дивану. Сел на него, спрятал лицо в ладони, подумал. Минут пять. Ни хрена не придумал. Потому что понятия не имею, как я вообще это сделал. А потом вдруг в голову полезли мысли. Хреновые.

Я вспомнил об одном из разговоров, состоявшихся между мной и Ликвидатором. Сейчас я — псионик. Мой мозг, если верить теории Романовского, задействован на восемьдесят процентов. Это на данный момент — высшая ступень. Но, как опять же говорил полковник, есть еще девяносто. Когда человек может разрушать и собирать предметы с помощью потока элементарных частиц… А далее — абсолют, сто процентов. Идеальный, чистый разум, не нуждающийся в теле. Полное покорение всех материй, полное отсутствие всех потребностей…Независимость от пространства и времени. Такой псионик сам может стать частицей, а может стать галактикой. Он может создавать целые миры…

— Сука…Сука! Сука! Сука! — Я со всей силы ударил по диванной подушке рукой. Один раз. Потом еще один. Потом схватил ее и швырнул в стену.

— Так… Успокойся, придурок. Просто успокойся. Пока сюда не прибежал кто-нибудь из обслуги…

Я разговаривал сам с собой по привычке. Не знаю, почему, но меня подобное поведение, которое со стороны может показаться безумием, как-то собирает в кучу. Это сейчас самое главное. Собраться. Взять себя в руки.

Судя по тому, что пока еще в наличие имеется тело, про абсолют можно не беспокоиться. Тьфу-тьфу-тьфу… Я нервно хохотнул, представив на секунду, как плаваю в воздухе невидимым сознанием. Будто долбанное приведение. Вселенский разум, чтоб его…

Но если учитывать, что произошло с девчонкой, похоже, слова Романовского о девяноста процентах вовсе не бред сумасшедшего, как я поначалу думал. Разрушать и собирать предметы…

— Млять, но она же не предмет! — Я вскочил на ноги. — Она человек!

Воображение моментально нарисовало мне картину, как в галактической пустоте медленно кружат кусочки Романовской. Просто в вакууме плавают остатки частей ее тела. Честно говоря, стало нехорошо. Очень надеюсь, на самом деле данный процесс выглядит иначе.

— Мне нужна помощь. Срочно…– Я покрутил башкой, пытаясь сообразить, что делать.