Навстречу переменам

- Да, господин граф, видимо, я была не достаточно корректна в выборе некоторых слов! – Я приосанилась, потупила глазки и тихонько спрятала свои голые ноги под юбки! – Но я не думала, что эта милая дама так воспримет мои слова… Дело в том, что я имела смелость рассказать ей о своих переживаниях после долгого пути. Ах, я наверное была груба и не достаточно деликатна. – Я выудила из кармана платочек и приложила его краешек к своим глазам. – Мне жаль, мне так жаль, что мои робкие попытки найти сочувствие были восприняты столь негативно. – Я даже тихонечко шмыгнула носом, показывая всю глубину своего расстройства.

Надо было видеть несчастную женщину, глаза которой по мере моего монолога раскрывались все шире, как, впрочем, и рот.

- Лейла. – Дед смотрел на меня с укором. – Мне нужно с тобой поговорить. – А потом обратился ко все еще растерянно стоящей рядом женщине. – Прошу нас простить, госпожа Тьяна, но нам с воспитанницей  нужно переговорить.

Для всех я была его воспитанницей, а не внучкой, так как внучка графа будет выглядеть, как вы понимаете, совсем по-другому.

Женщина лишь неуверенно кивнула и проследила взглядом за тем, как я смиренно прошла мимо нее вслед за дедом. Мои туфли, как вы понимаете, так и остались лежать на полу в гостиной.

- Лейла! Что это было?! – Тут же вопросил дед, как-только за нами закрылась дверь соседней комнаты.

А из меня как будто враз весь воздух выпустили. Я почувствовала себя ужасно уставшей и растерянной. Мне упорно казалось, что вся эта женская мишура мне не нужна и вообще, здесь, в этом доме, я не на своем месте.

- Не знаю, дед. Честное слово не знаю. – Я тяжело опустилась на первый попавшийся стул. – Может, ну его, эти женские премудрости, а? – С надеждой посмотрела я на него.

- Понятно… Ты трусишка. – сел рядом со мной на корточки он и заглянул мне в глаза.

- И чего это я трусишка?

- Ты боишься, что у тебя не получится. – Понимающе глядя мне в глаза проговорил он.

- Ой, да что там может не получиться! – Начала было храбриться я, а потом снова ссутулилась и признала правду. – Угу, я трусишка.

- И чего же именно ты боишься?

- Ты не понимаешь! Мне так комфортно быть парнем! Благодаря этому образу я столько всего узнала и изучила! У меня есть друзья, мне с ними всегда хорошо и весело! А что будет, когда я снова верну себе женский облик? Я ведь потеряю их всех, дед, понимаешь? – Слезы сами собой потекли из глаз. – Умом я понимаю, что вечно оставаться в образе мальчишки не получится, но сбрасывать такую любимую и уже родную маску прямо сейчас выше моих сил!

- Все с тобой ясно, Лейла. – Он подвинул меня со стула, тут же усадил к себе на колени и начал как маленькую укачивать и гладить по волосам. – И чего ты сырость развела? Ведь сама же все понимаешь. Да и не собирается никто вот так сразу лишать тебя мальчишеской маски. Тебе ее еще как минимум год носить. А потом, если захочешь, сможешь встречаться где-нибудь со своими друзьями и снова переодеваться в мальчика. А нет, так и вовсе можешь им потом во всем признаться. Они у тебя смышленые, должны все понять.

Я знала, что то, что сейчас мне говорит дед правда лишь отчасти. По крайней мере, он сам так думал, однако, его слова успокаивали и обнадеживали, возвращая мне куда-то сбежавшее самообладание.

- Но ты ведь понимаешь, что заниматься с госпожой Тьяной тебе все равно придется.

- Понимаю.

- И это необходимо в первую очередь для тебя самой. Ты меня, конечно, извини, но платье и шляпка на тебе смотрятся так, будто ты их в первый раз не то, чтобы надела, но вообще увидела, и теперь не знаешь правильно ли вообще это на тебе присобачено! А с походкой вообще полный… пф… - Не в состоянии подобрать слов, дед просто всплеснул руками.

- Ты не понимаешь. – Насупилась я. – Я эту походку несколько месяцев тренировала, пока она стала у меня частью образа.

- Лейла! – Воскликнул  обескураженный дед. – Вот, честное слово, что ты цепляешься за этого мальчика! Ты же прирожденная актриса! Так и учись менять свои маски по мере надобности! Сделай так, чтобы они тебе служили, а не ты им! В будущем тебе это может очень пригодиться!

Ну, такая постановка вопроса, конечно, меняла дело.

- Я все поняла, дед. Буду исправляться.

- И нужно извиниться перед госпожой Тьяной.

- Кто ж спорит? – Тяжело вздохнула я. – Пойду извиняться и мириться.

Примирение наше вышло, скажем так, не очень. Дама явно записала меня в отъявленные притворщицы и поначалу все время ждала подвоха. Я же ни о каких подвохах больше не помышляла, а старалась, наоборот, взять у нее, как можно больше знаний.

Я представляла себя кем-то вроде манекена или заготовки, на котором начала заново рисовать свой образ-маску. Так мне психологически было легче. Я как бы отстранялась, и от мальчика, и от девочки. Знаю, звучит мягко говоря странно. Но прожив пять лет мальчиком не так-то легко перестроиться. Нужно еще понимать и то, что через несколько месяцев мне придется вернуться к прежнему образу и сделать это нужно наименее безболезненно. Вот я и придумала для себя такой психологический трюк.