Навстречу радуге (СИ)

   Гибель Саши настолько потрясла меня, что не один раз впервые в жизни начал задумываться о самоубийстве. Мало того, пару раз приближался настолько близко к опасной черте, что едва не совершил непоправимое. Мне было всё равно, какие кары обрушатся на меня за поступок. Просто я хотел увидеть Сашу. Жизнь в моих глазах больше не стоила ничего. Каждый осознанный миг сразу после пробуждения воспринимался в виде невыносимой муки.

   Меня останавливали от окончательного шага две мысли. Первая причина заключалась в престарелых родителях, о второй расскажу чуть ниже.

   Через некоторое время после того, как нас разлучили, посетив в очередной раз кладбище и скорбя над могилой, вдруг подумал о том, что может же так быть, что на том свете нет ничего, и мы больше никогда с ним не встретимся.

   Мысль сама по себе с виду простая, на самом деле ужасала.

   Я не знал, как поступить.

   Я не знал, что мне делать.

   И в тот момент, в том одновременно и солнечном и мрачном лесу принялся умолять дать ответ, какой-то знак на мучивший вопрос. Вернувшись домой продолжил возносить к небесам и их обитателям просьбу за просьбой. Три дня подряд засыпал с одной молитвой на губах, желая одного, чтобы Саша откликнулся с другой стороны. Вскоре стал ощущать на физическом уровне, как просьба начала исходить без участия слов прямиком из сердца. Какие-то древние знания подсказывали, как нужно поступить. Они оформили моё желание, мою любовь и тоску в виде мощного теплового луча, исходящего из левой стороны груди. Я, осязаемо лёжа в кровати, ощущал его тепло и каким-то образом знал, что он уходит далеко-далеко, туда, куда не проникает ни мысль, ни слово. Он указывал путь духу сына и призывал его.

   Словно Орфей я спускался в мир мёртвых за Эвридикой три долгих вечера.

   Как заядлый материалист я должен был узнать конкретный ответ, удостовериться лично в том, что читал ранее и в связи с этим предпринять дальнейшие действия.

   Я молился перед сном от всего сердца, со всем пылом, на который оказался способен, и меня услышали.

   На четвёртый день он пришёл.

   Вечером того памятного дня я ощутил на себе всю тяжесть задуманного. Позже мне стало понятно, что для того, чтобы вернуться в наш мир ему потребовалось много энергии, и источником её оказался я.

   Вернувшись с работы, как всегда разделся до нижнего белья, сел на диван и включил телевизор. Не прошло и полчаса, как моё тело пронзила невероятная боль. Она пришла такой сильной и уничтожающей волной, что я, не выдержав, стал криком звать на помощь Наташу. Правую ногу свела настолько страшная судорога, что все пять пальцев как-то максимально растопырились в разные стороны, а стопу выгнуло практически обратной стороной к моему лицу.

   Я явственно ощущал, как уходят последние силы.

   После нескольких уколов боль нехотя принялась отступать. Пришлось выпить снотворное, чтобы заснуть.

   Утром следующего дня, едва проснувшись, я понёсся вниз, в Наташину комнату и увидел, что и она спешит ко мне.

   - Если я расскажу, что видел ночью, ты, наверное, сочтёшь меня сумасшедшим, - первым начал я.

   - А знаешь, я тоже самое хотела сообщить и тебе, - ответила она.

   Надо сказать, что до той ночи семнадцать дней подряд, едва приходила темнота, нас обоих мучил один и тот же кошмар. Мы словно проваливались в некое пространство, ничем не похожее на привычный сон, где существовала, обитала и наслаждалась своей особой жизнью одна лишь темнота, один лишь совершенно особенный мрак. Чернильная жижа поглощала целиком нас обоих, и в ней не было ничего, кроме неё. Ни лучика света, ни как-то заметных теней. Одна тягучая темнота, оставлявшая после пробуждения по утрам опустошённость и горечь.

   Примерно между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи, когда мы легли спать каждый в своей комнате, Наталья неожиданно, как по команде проснулась от непередаваемого ощущения присутствие совсем рядом с ней сына. Именно в этот промежуток времени он в основном и возвращался домой после встреч с друзьями.

   Наталья отчётливо услышала шаги, ЕГО шаги, указывающее направление. Саша, как всегда пошёл, вернувшись в первую очередь на кухню.

   Взволнованная, она бросилась в соседнюю комнату.

   Внутренним зрением, сердцем матери 'увидела' всего его в малейших деталях, увидела Сашеньку совсем рядом - у неё не оставалось ни малейшего сомнения, что перед ней её сын. Под его тяжестью заметно просела обшивка любимого им кресла возле обеденного стола.

   - Саша... - прошептала взволнованная мать. Дух или призрак некоторое время находился на привычном месте, а потом встал с него. Наталья снова услышала шаги - теперь он направился к лестнице и поднялся наверх.

   Наташа, ошеломлённая и обескураженная, медленно вернулась к себе в комнату и села на диван.

   А Санька поднимался ко мне.

   Та ночь выдалась на удивление светлой. Может, дополнительное освещение давали фонари под окном или полная луна не чистом небе, но в спальне не было темно.

   Я спал.

   И вдруг заметил сквозь сон, как некая тень мелькнула перед закрытыми веками.

   Туда - сюда. Сюда - туда.