Навстречу счастью

Оуэн повернулся к Джону Райли. Южанин приподнялся на одном локте, полубессознательно оглядываясь вокруг.

Оуэн склонился над ним.

– Пошли, чемпион, ты снова победил, – сухо сказал он. – Думаю, тебе пора прилечь.

Он протянул Райли руку и, поддерживая его, повел к выходу из салуна.

Художник попытался вернуться назад.

– Мне надо еще выпить, – пробормотал он.

– Сейчас тебе требуется совсем другое. Кроме того, у меня остались деньги только на еду в течение недели или около того. Если газета не пришлет мне денег в ближайшее время, мы вынуждены будем сами искать золото или умрем от голода.

Снаружи уже царствовала весна. Деревья стояли в зеленом убранстве, на склонах холмов появились первые цветы. Снежные шапки на вершинах отдаленных гор сжались.

Казалось, свежий воздух немного отрезвил Райли. Через минуту он освободился от поддерживающей руки Оуэна и без труда зашагал сам.

– Не понимаю, почему ты возишься со мной, Оуэн, – проговорил он.

– Порой сам удивляюсь, – с улыбкой сказал Оуэн. – Думаю, я не стал бы делать этого, если бы ты не был таким талантливым ублюдком.

– Я же говорил, что немного выпиваю.

– Немного! – Оуэн разразился смехом. – Это все равно что сказать: в реке Сакраменто немного воды!

– В любом случае, Оуэн, прошу прощения за причиненное тебе беспокойство.

Тэзди уже потерял счет подобным извинениям, зная, что постоянно кающийся Райли снова примется за свое еще до окончания недели.

– Ты часто участвовал в ссорах, живя на востоке? – спросил Оуэн.

– Боюсь, что частенько, – застенчиво ответил Райли.

– Тогда неясно, как ты до сих пор не попал в тюрьму! Здесь, конечно, мало порядка, и ты можешь позволять себе подобные выходки.

– Это одна из причин, почему я приехал сюда. Мне не очень хочется возвращаться на восток.

Они пришли к своей хижине, которую нашли по прибытии в Колому. Хижина никем не была занята, и друзья поселились в ней. Оуэн вошел внутрь вместе с Райли, проследил, чтобы тот лег, укрывшись одеялами, затем оставил его одного.

Когда Оуэн вышел наружу, уже начинало темнеть, и большинство золотоискателей прервали свою работу. Некоторые купались в реке, другие толпой направились в город, готовые к ночным попойкам, но только те, кому посчастливилось сегодня найти золотой песок.

Вдоль улицы вытянулись разнообразные жилища, какие только можно вообразить: круглые и квадратные палатки, дощатые лачуги, бревенчатые хижины. Имелись даже постройки из сосновых веток, покрытые рваными ситцевыми юбками. Мужчины, толкаясь, брели по улице. Здесь можно было увидеть людей всех рас, самых различных национальностей: негров, испанцев, азиатов, немцев, французов и многих других.

Он остановился недалеко от мужчин, собравшихся вокруг стола прямо на улице. За столом стоял карточный дилер, зазывая:

– Сыграем, джентльмены! Ставка – три унции! Мужчины выкладывали золотой песок.

Чуть поодаль, на ящике, другой человек держал пару сапог в руке.

– Джентльмены, продаю новые сапоги! Из воловьей кожи, с двойной подметкой, водонепроницаемые! Годятся для любой дороги! Что я прошу за них? Всего четыре с половиной унции. Разве это цена? Подходите, подходите, всего четыре с половиной унции! Продаю! Доставайте ваш песок, сэр. Клянусь Богом, взвешиваю без обмана!

Оуэн прошел мимо, направляясь в конец улицы. Там находилась хижина, приткнувшаяся к склону холма. Передняя стенка была из парусины с грубой дверью, висящей на кривой раме. Деревянная вывеска с выжженными буквами гласила: «Миранда Кент. Принадлежности для золотоискателей».

Внутри горела лампа, отбрасывая на стены желтый свет. Оуэн увидел на парусине мелькающие тени фигур, движущихся внутри. Он подождал немного, размышляя, не вернуться ли назад.

На золотых приисках было очень мало женщин – они составляли только пять процентов населения Калифорнии, а в лагерях золотоискателей их было еще меньше. Подавляющее большинство из них занималось сомнительными делами. Порядочные женщины пользовались здесь уважением, и к ним редко приставали охотники до женского пола. Миранда Кент, миловидная вдова, относилась именно к ним.

Тэзди улыбнулся, вспомнив ссору, от которой он спас Райли. Среди мужчин часто возникали пьяные потасовки. Он припомнил также рисунок Райли, запечатлевший одну из таких сцен. Двое мужчин сцепились друг с другом, в то время как старатели, собравшись вокруг, поддерживали их криками. Рубашка одного из драчунов была разорвана на спине, штаны порвались, открыв голый зад.

Джон Райли, особенно в пьяном виде, готов лечь с любой женщиной. Ему все равно, проститутка она или нет. Оуэн часто размышлял: где же чувствительная душа художника?

Несмотря на свои сексуальные потребности, Оуэн и здесь не опускался ниже определенных стандартов. Он пообещал себе не общаться с женщинами во время своего пребывания в Калифорнии и выполнял обет, пока несколько недель назад не познакомился с Мирандой Кент.