Навстречу счастью

«Два дня в Москве, два выходных… Итого четыре дня, четыре ночи, — прикинула она. — Теоретически каждый из охранников имел возможность проникнуть в мой кабинет: запасные ключи хранятся в сейфе у секретаря и на ночь сдаются охране… Ясно! — вскочила она с дивана. — Теперь надо хорошенько подумать и вычислить предателя…»

Из офиса Крапивина вышла около восьми вечера. Голова гудела от переизбытка работы, но мозг, как запрограммированный компьютер, сам вспомнил о невыполненном деле и довел хозяйку до ближайшей мойки. Однако очередь из машин была не намного меньше, чем днем: таких умников, как она, оказалось семеро.

«Больше часа ждать», — раздосадованно прикинула она, но делать было нечего.

Позвонив домой, Тамара нажала настроенную на любимую волну кнопку радиоприемника и сразу услышала знакомый бархатный голос.

«А потом жалуется, что мужики проходу не дают! — в сотый раз восхитилась она талантом перевоплощения подруги и улыбнулась. — Кто же такую не захочет!»

Продолжая слушать, как Ирка разыгрывает в вечернем эфире очередной приз от очередной компании, проводящей очередную рекламную акцию, она вдруг припомнила, что та давно к ней не заглядывала и даже не звонила.

«Значит, снова пашет без выходных и проходных, — сделала она несложный вывод. — И когда мы, бабы, научимся перекладывать это дело на мужиков? И детей воспитываем, и домом занимаемся, и деньги зарабатываем, а кое-кто еще и держит на своей шее эти “сильные” мужские плечи…»

Проследив взглядом, как стоявшая перед ней машина спряталась в моечном боксе, Тамара подъехала ближе и заглушила двигатель: надо было заплатить в кассу.

Мило улыбнувшись мужчине в красном комбинезоне, помогавшему ей движениями рук остановиться в нужном месте, она передала ему чек и устроилась в кресле удобнее. Дождавшись, когда ворота с брызгавшей из щелей пеной вздрогнули и двинулись на машину, она попробовала добавить громкости, но случайно коснулась пальцем соседней кнопки и переключилась на другую FM-станцию.

«Жестокий мир, жестокие пути — жизнь пополам на острие из лжи, — услышала она сквозь шум и потрескивание. — И падает, издав прощальный зов, разрезанная надвое любовь…» — И вдруг откуда-то из глубин подсознания всплыл растерянный Алексей как раз в тот момент, когда она отдала Ляльке с таким трудом раздобытую им розу.

«Чужой! За что такие муки! — надрывно продолжал женский голос, и картинка тут же сменилась: Радченко предстал в больничных стенах с костылем под мышкой. — Чужой! Мы столько лет в разлуке! — боль, жгучая боль от пролитого из чайника кипятка. Невольные слезы заставили Тамару закрыть глаза. — Чужой! Я помню, как все было, — рыдала певица, которую она прежде никогда не слышала, а потерянный Леша сидел на краю кровати и пытался осмыслить произошедшее. — Я так тебя любила, я до сих пор живу одним тобой», — мерцающие свечи по периметру комнаты, беспредельная нежность, бесконечные поцелуи…

«Чужой! О, как же это больно! — не выбирая дороги, она бредет по улице, потрясенная известием о беременности. — Чужой! — кричит душа невольно, — разговор с Кравцовым в деканате: Алексей женится на Тишковской. — Чужой! И плачет чуть живая она, изнемогая, и шепчет: “Ты прости меня, родной…” — уже почти рыдала Тамара и слышала на лестнице пьяный вопль: “Я убью тебя, сволочь, если ты тронешь ее хотя бы пальцем!” — Но эхом отдается слово “боль…”» — прошептала певица.

Песня закончилась, и из динамиков тут же зазвучал голос незнакомого диджея. Машинально нащупав на панели кнопку, Тамара выключила радио.

«Боль… — мысленно повторила она. — Со своей болью я за эти годы сжилась. Она — моя, она мне — родная…»

Легкий стук по стеклу заставил ее испуганно открыть глаза. Под настороженным взглядом мужчины в красном комбинезоне она повернула ключ зажигания и попыталась улыбнуться. Видимо, получилось это плохо: выехав из бокса, она бросила взгляд в зеркало и заметила, что фигура в красном комбинезоне продолжает смотреть ей вслед.

Отъехав от мойки на приличное расстояние, Тамара остановила машину и снова настроилась на любимую волну. Дождавшись, когда из динамиков зазвучала бодрая танцевальная мелодия, она набрала номер Ирки, что делала крайне редко: даже если ей очень понравилось, что та «промурлыкала» в эфире, в лучшем случае Тамара отправляла подруге SMS.

— Привет, — неожиданно быстро ответила Ира: фоном в трубке слышался все тот же танцевальный ритм. — Давай быстро, у тебя две минуты.

— Ир, ты слышала песню со словами: «Чужой… Боль… Мы столько лет в разлуке…»

— А кто исполняет? Их столько за вечер, что голова пухнет…

— В том-то и дело, что не знаю. Певица еще почти плачет в конце песни.

— Тогда это не наш формат. — Полуцкая на секунду задумалась. — А на какой станции?

— Не знаю, я случайно кнопку нажала. Ира, мне очень нужна эта песня!

— Так, все ясно: осень, грусть, ностальгия… От кого-кого, но от тебя я такого не ожидала… Ладно, завтра что-нибудь придумаю. Все, целую.