Навстречу звездам

— Мы, честно говоря, не думали, что вы восстанете. Мы, внешние управляющие, были поставлены для того, чтобы сократить население, вырвать оставшееся от советских времен военное жало — словом, очистить эту территорию от неэффективного, бесперспективного и крайне опасного для глобальной системы народа — но очистить без излишних эксцессов.

— Вот это вас и погубило — ваша абсолютная бескомпромиссность по отношению к простым людям и неистовая жадность. Если бы вы хотя бы продолжили мягкий курс Примакова, то мы бы никогда — никогда! — не вернулись к власти! Революцию спровоцировали вы, и только вы — когда все поняли, что лишь она — единственное спасение от беспредела и самой смерти! Так и знайте! И мировая мафия, со своей стороны, тоже допустила непростительную оплошность в отношении России — если бы она приняла нас в «восьмерку» не формально, а фактически; если бы она допустила нас в «золотой миллиард», то в России никогда не восстановилась бы Советская власть — а значит, Россия никогда не подняла бы «третий мир» на восстание против США!.. А что касается вас лично — то вам народ верил, как никому другому. Вы были его последней надеждой на смену курса. Но когда он понял, что вы лично — злейший враг и угнетатель простых людей, то он так вас возненавидел, что даже ненависть по отношению к Ельцину померкла по сравнению с этим! Пусть вы непосредственно и не подвергали народ мучениям, но вы всячески поощряли губительные деяния Грефа, Чубайса, Касьянова, Кудрина, Христенко и прочих «незаменимых» «чикагских мальчиков», осуществлявших откровенный геноцид народа. Вы стояли за ними, вы оберегали их, вы обеспечивали палаческую деятельность этих отморозков. Ваш политический режим, ваша либерально-фашистская «властная вертикаль» была построена именно для этого. Поэтому в конце концов народ понял, что вы его предали — и по достоинству расплатился с вами!

— Я выполнял свой долг и свои обязательства. Я был востребован на определенном этапе истории…

— …Но ничто не может длиться вечно. Развитие общества не остановить, и на смену тем принципам, которые отстаивали вы, пришли другие. Да, каждому этапу соответствует свой порядок общественного устройства, и ваше время безвозвратно ушло. Рано или поздно это должно было произойти. Лучшие люди страны всегда верили в это. Мы сквозь непроглядный мрак отчетливо видели светлые образы свободной и счастливой жизни. В самые страшные годы нам ярко светила лучезарная путеводная звезда — звезда надежды и счастья, звезда братства и свободы, звезда правды и справедливости. И мы уверенно шли ей навстречу, преодолевая все мыслимые и немыслимые преграды. Мы точно знали, что непременно дойдем до далекой заветной цели — дойдем вопреки всему. Мы точно знали, что обязательно преодолеем все препятствия на нашем пути пространство, время, тьму, невзгоды и саму смерть! Мы жили только этим! Нам другого и не надо было!

Генеральный секретарь подошел к окну.

— Видите?.. — он указал на разгорающуюся на горизонте утреннюю зарю. Нет такой ночи, чтобы после нее вновь не наступил солнечный день. Это заря — закат вашей эпохи. Эпохи сменяются эпохами, на смену одним поколениям приходят другие. Беспристрастный суд наших потомков строго оценит и вас, и меня. Впереди — суд истории… А сейчас — суд человечества, решение многих и многих миллиардов…

Генеральный секретарь приказал компьютеру вывести на настенный монитор результаты голосования. Гранд-Приор долго вглядывался в идущий по экрану снизу вверх длинный список фамилий наиболее высокопоставленных преступников, напротив которых был указан приговор. Все лица, поименованные в списке номер один, были приговорены к смертной казни — как и остальные двадцать пять тысяч…

— А вы не отличаетесь разнообразием. Это твоя гениальная идея — всех противников сажать на кол? — ехидно спросил он.

— Как ни странно, нет. Мы позаимствовали ее у одного «нового русского». Он установил в своем пятиэтажном коттедже — в своей спальне кол и требовал от своих головорезов постоянно похищать людей на улицах и сажать их туда. На глазах медленно и мучительно умирающих людей он пьянствовал, пожирал деликатесы, занимался «любовью» и так далее. А когда жертва умирала, на ее место тут же сажали другую — а то этот «новый русский» впадал в дикую депрессию, начинал кричать, выть, даже плакать… И что прикажете — таких личностей просто расстреливать?

— Но ведь это же был всего лишь психически больной — а вы возвели его блажь в ранг государственной политики…

— Психически больной? Нет — это был «ответственный, компетентный и инициативный руководитель», «способный пойти на риск». А эта «блажь» — не что иное, как «психологическая и даже медицинская необходимость» — чтобы «восстановить свои силы и способность к управлению сложными экономическими процессами»…

— …Постой, постой… Это как же так?! — Гранд-Приор, наконец, увидел свою фамилию в начале второй половины списка. — Вы что, совсем охренели?!