Назад билетов нет (СИ)

Видя сникший вид Аркадия, Трошка решил помочь разобраться своему господину с возникшей дилеммой. Как ни как, а хозяин не в себе и помощь знающего человека ему не помешает.

— Думаю, милорд Аркон может себе позволить приобрести понравившийся ему меч. В конце концов, он потратил значительно больше, добираясь домой и не пропуская по дороге ни одного питейного заведения и борделя.

— Правда? — Оживился повеселевший Аркадий. — Я могу его купить?

— Конечно! Сделайте себе подарок в честь вашего будущего возведения в полное графское достоинство.

— Милорд согласен приобрести этот дивный клинок за шестьсот золотых? — осведомился толстяк, неведомым образом успевший прийти в себя после забега.

— Шестьсот? — Возмутился один из воинов. — Ну, ты и вор! Речь шла о четырехстах пятидесяти золотых!

— Да? — Окаменел торгаш.

— Да. — Улыбаясь, подтвердил Аркадий. — Если не согласен, то мы поедем дальше.

— Я согласен! — Возопил торговец.

Меч был торжественно вручен милорду Аркону. Процессия двинулась дальше, а толстяк поспешил вернуться к своей лавке. И судя по виду, он был весьма доволен провернутой только что сделкой.

Несколько минут после приобретения покупки, Аркадий держал в руках изящный клинок и все никак не мог насладиться его видом. От созерцания произведения оружейного искусства его отвлекла неожиданная остановка. Подняв голову, Трошкин поинтересовался:

— Чего встали?

— Так вон чего. — Ответил Трошка и вместо объяснений ткнул пальцем в толпу людей, перегородившую дальнейший путь.

Присмотревшись внимательнее, Аркадий понял, что это был целый караван из полусотни скованных цепями людей и десятка охраняющих их воинов. Рабы! Догадаться труда не составило. Несчастных людей выводили из внутренностей большого деревянного строения. Тех, кто отказывался или не мог идти, били плетьми и палками. Вокруг стоял жуткий вой и плачь. Воины не гнушались бить ни женщин, ни детей. Аркадий аж поперхнулся от возмущения!

— Что здесь происходит?! — В изумлении пролепетал Аркадий, глядя на творящееся безобразие. — Куда полиция смотрит? То есть стражники…

— Не понял, господин? — Спросил Трошка.

— Почему этих людей держат в цепях и бьют?! Они же не преступники!

— Так, это, рабы обычные, чего их не бить?

Будь на месте Аркадия более воинственный тип, он непременно бы бросился в атаку и новоприобретенным клинком разогнал бы охранников каравана и освободил бы от рабства всех присутствующих людей. Но трусоватый характер Аркадия не позволил ему даже помыслить о храбром поступке. Кричать на погонщиков рабов тоже смысла не было. Это в замке его более или менее слушаются. А здесь могут послать. Или же сунуть копье под ребро. Тут и собственная охрана не поможет.

Оставить все как есть не позволяла совесть, а прибегнуть к решительным мерам — собственная пугливая натура. Не то чтобы Аркаша совсем был трусом. В школьные годы он частенько заступался за обиженных и угнетенных, но в результате получал по шее сам. А обиженные и угнетенные не то, чтобы в ответ помочь не хотели, а даже спасибо не удосуживались сказать. С тех пор Аркадий стал более осторожен в своих действиях, что постоянно давало о себе знать, когда героическая натура парня, верящая в настоящую справедливость, приступала к бунту. Осторожность побеждала.

Вот и в этот раз Аркадий решил промолчать и оставить причину своего гнева при себе. До лучших времен. Хотя внутри у него все клокотало!

Караван рабов, меж тем миновал открытое пространство и скрылся за поворотом ближайшей улицы. Аркадий позволил себе немного расслабиться. Почувствовавшие это воины сопровождения, также расслабились и отступили от господина, уверившись, что он ничего глупого в данный момент не сделает.

Немного подумав, парень слез с лошади. Сурово, на сколько это возможно, посмотрев на своих охранников, он приказал остаться и приглядывать за лошадьми, а сам вместе с Трошкой направился прямиком на рынок рабов. Отдавая приказания, Аркадий даже не заметил, насколько в его голосе появилось властности и права повелевать. Это были его люди, и они обязаны были его слушаться. Свое высокое положение он начинал воспринимать как должное, хотя, каждый раз сомневаясь, выполнят ли его просьбу или приказ. Но, как известно, к хорошему быстро привыкаешь. Слишком быстро.

Внутри просторного павильона оказался настоящий базар, заполненный до отказа толпой людей. Рынок рабов был разделен на несколько секций. В одной из них продавались здоровые крепкие мужчины, в другой женщины, в третьей дети, в четвертой старики и в пятой, стоящей несколько обособленно, находились люди повышенной ценности. К людям повышенной ценности, как объяснил Трошка, относились различного рода мастера, сведущие как в ремесленных делах, так и в высоких искусствах, а также отборные юноши и девушки.

Аркадий множество раз в своей жизни читал о рабах в различной литературе и много раз видел их в кино и видеоиграх, но столкнувшись с ними лицом к лицу, он не мог не испытывать жалость к этим несчастным людям. Особенно сердце у парня защемило, когда он увидел закованных в железные кандалы детей.