Назад билетов нет (СИ)

— Моих больше нет, бор. Я стал одиночкой. — Орченок ответил на чистом тарском без капли акцента. Взгляд его был открыт и уверен, осанка говорила о личном достоинстве.

— Что такое «бор»? — Решил сразу уточнить Аркадий.

— Мелкий вождь. Сын вождя, оставшийся без наследства.

— А если с наследством?

— Ка-бор.

— Ясненько. Тебя вообще, как зовут?

— Урмах, бор.

— Ты тоже бор?

— Нет. Ты бор, бор.

— Я бор-бор?

— Нет. Ты БОР. Я не бор. Я воин.

— Что-то я запутался. Ну да ладно. Значит, ты решил остаться при замке?

— Да, я буду служить тебе.

— А почему именно мне? — Озадачился Аркадий.

— Я больше знатных людей не знаю.

— Понятно. Это многое объясняет. Что умеешь?

— Охотиться. Сражаться.

— Трошка — Аркадий обратился к слуге, стоявшему чуть поодаль. — Как у нас дела с охотой? Она же может в какой-то мере решить проблему с пропитанием?

— Раньше могла, господин. Сейчас все охотничьи угодья принадлежат Оргайлу де Габрину. Охота в его землях без разрешения, равносильна смертной казни. Если поймают.

— Меня не поймают. — Вклинился в беседу Урмах. — Я хороший охотник! Позволь мне добывать еду. Я устал без дела сидеть в темнице.

— Ну, один раз тебя уже поймали. — Резонно заметил Аркадий. — А потом привезли ко мне в клетке.

— Их было слишком много. Я сражался с врагами и не имел права убегать. Сейчас я охотник. Меня никто не увидит и не поймает. Доверься мне, бор.

— Хорошо. Поищи все что тебе нужно в оружейной. Надеюсь, мои прошлые воины не все смогли утащить.

На том и порешили. Урмах сразу же отправился искать себе снаряжение, а потом постоянно пропадал на охоте. Благо, окрестные леса изобиловали самой разнообразно дичью, и орк без добычи никогда не являлся. Проблему с продовольствием отчасти решили.

Но тут нарисовалась еще проблема. Точнее несколько десятков проблем. Правда, в одном и том же виде. Те рабы, что он когда-то, еще до Урмаха, купил и отпустил на волю, решили вернуться обратно. Не все. Но значительная часть. И вновь, большинство из них составили женщины, старики и дети. Пришли и заявили, что Аркон их законный хозяин. И вообще, идти им больше некуда. Замок стал чуть-чуть, но многолюднее. Хотя, что ему несколько десятков человек? В лучшие годы он вмещал несколько тысяч постоянно проживающих в нем людей, а в случае великой угрозы мог вместить в себя, хоть и на очень короткий период, почти все население города Силона. Тем не менее, голодных ртов прибавилось, а проблема голода вновь стала острее.

В течении нескольких дней Аркадий развил в замке бурную деятельность. Чувствуя на себя груз ответственности за всех людей, камнем повисших у него на шее, он взял себя в руки и решил разобраться с насущными проблемами.

В первую очередь, инвентаризация. Опись имущества показала, что казна пуста, склады и оружейные подчищены почти полностью, из живности осталась лишь старая коза с обломанным рогом. Коза, кстати, молока еще давала, но скудно мало. В скором времени ее ждал не завидный конец.

Что касается остального имущества: различная дорогая мебель, дворянская одежда, вазы и подсвечники из серебра — все это было собрано со всего замка и отправилось в хранилище. Какая ни какая, а казна. В самое голодное время можно будет что-то из этого продать и протянуть чуть дольше. Единственное, что Аркадий не доверил слугам, это оставшиеся запасы вина. Погреб был закрыт на самый большой замок, а ключи хранились исключительно у него самого. Напиваться он больше не собирался и не хотел, чтобы его подопечные поступали также. Вино будет выдаваться в малых количествах. И то по праздникам.

Все живое население замка скомпоновалось в одной части твердыни. Так и защититься в случае чего можно будет и отопления меньше понадобится, если придет особенно холодная зима. К слову сказать, климат в этой части Тарской империи оказался куда как мягким. В самую суровую зиму температура здесь не опускалась ниже десяти градусов Цельсия — это так примерно определил Аркадий — причем, со знаком плюс. А летом, жара не переваливала за тридцать. Идеально мягкий климат. Просто живи и наслаждайся. Но наслаждаться как раз и не получалось.

Распределив людей на различного вида работы, Аркадий, после длительных бесед с контингентом, выбрал в управляющие толкового дедка. Дедок умом не блистал, но был на редкость исполнительным и вскоре оказалось, смог держать в крепкой узде весь подчиненный персонал.

С охраной, то бишь воинами, дело обстояло плачевно. В строй попали три калеки из прошлых воинов отца Аркона де Габрина. Люди хоть и военные, с богатым опытом, но покалеченные войной. У двоих отсутствовало по одной руке, а третий шкондыбал на деревянном протезе, обозревая мир единственным глазом — второй перекрывала черная повязка. Картину явственно мог бы дополнить попугай, сидящий на плече. К сожалению, что такое попугай, никто из местных не знал. Аркадий попытался было объяснить, что это типа курицы, только с цветными перьями, но на него стали коситься как-то по-особенному, и он прервал объяснения. Но про себя Аркадий все же окрестил ветерана «пиратом».