Назад билетов нет (СИ)

— Целителям и магам виднее. А ты что, изучал кроме магии еще и медицину, и строение человеческого тела? — Спросила Розалия, ошарашив Аркадия известием о том, что он изучал магию. Из этого следует два вывода: в этом мире есть магия и он способен ею пользоваться! Все-таки фокус с матовым шаром и одеждой не был достижением научной мысли! — Давай, собирайся. Ты не должен опоздать хотя бы на похороны.

Процесс похорон не занял долгое время. Все уже было готово заранее. Тело покойного графа Витторио де Габрина вынесли из внутренних покоев замка и пронесли перед толпой прощающихся. Четыре священника, представителя местных Четырех богов, по очереди прочитали полагающиеся молитвы и окурили усопшего и всех присутствующих благовонным дымом.

Подойдя к телу «отца» ближе, для последнего прощания, Аркадий вдруг почувствовал, как огромный груз свалился с его плеч: все-таки граф Витторио де Габрин не его отец. Осунувшееся лицо покойного вызывало лишь легкую грусть. Но лишь легкую. Где-то в глубине души Аркадий знал, что смерть это только начало пути. Или вернее его продолжение. И новая жизнь Трошкина этому явственное подтверждение.

Когда скорбная процедура прощания с покойным подошла к концу, тело графа отнесли в фамильный склеп, на территории самого замка. Оглядев внушительное строение родовой усыпальницы, Аркадий с трудом смог представить, сколько же в ней может уместиться народу. И интересно, сколько там уже пребывает? Наверняка, там забронировано место и для самого Аркадия.

Когда тело усопшего заняло положенное ему место, прощающиеся стали один за другим подходить к самым близким родственникам покойного и выражать свои соболезнования. Самыми близкими из присутствующих оказались сам Аркадий и его новоприобретенный дядя Оргайл.

Сначала все было, как и положено. Точнее ничего из ряда вон выходящего не происходило. Все соболезновали так, как делали бы это обычные люди с Земли. Сперва, люди подходили к дяде Оргайлу, как старшему в роду, а затем наступала очередь Трошкина.

Предчувствие надвигающейся беды Аркадий почувствовал, когда к нему направилась четверка представителей местных богов. Он готов был позорно сбежать от неминуемой встречи, но его в этот момент удержала совсем не храбрость и чувство собственного достоинства. Дело в том, что его поддерживала под локоток незабвенная кузина Розалия. Вырываться из хватки милой девушки и бежать сломя голову, было сейчас верхом неблагоразумия.

Меж тем колоритная четверка приблизилась. Первую пару представляли мужчина и женщина. Оба в годах. Просторные балахоны белого и синего цвета соответственно. На голове мужчины сверкала в лучах солнца диадема из золота. У женщины была подобная диадема, но только из серебра. И наконец, мужчина держал в руке массивный позолоченный посох, изображающий крест, а женщина придерживала прикрепленную к поясу серебряную флягу.

Двое других, в противоположность первым, были молоды и красивы. Они тоже были одеты в балахоны, но имели свои цвета. Парень был одет в ярко красные одежды, а девушка носила нежно-зеленые цвета. У обоих так же были диадемы на головах. У парня она была сделана из железа, а у его спутницы из меди. В руках молодой человек сжимал украшенный драгоценными камнями изящный клинок. Девушка же, нежно придерживала руками венок, сплетенный из цветов всех цветов радуги.

Четверка жрецов как по команде выстроилась в линию перед Арконом и дядей Оргайлом. Немного выдвигаясь из линии, на каких-то полшага, старик с посохом требовательно посмотрел в глаза Аркадию. Тот стоял как дурак, даже не представляя себе, что он должен делать. А ведь именно сейчас его судьба может решиться. Объявят его местные святоши противником местных религиозных устоев и сожгут на костре под ритуальные песнопения.

Блуждающий взгляд загнанного зверя перемещался с священнослужителей на дядю Оргайла и обратно. Но, никто даже не помышлял сделать хоть какой-нибудь намек. Затянувшееся молчание нарушил старик, стукнув посохом-крестом по земле и требовательно вопросив:

— Ну?

Приклеившись взором к посоху, Аркадий судорожно соображал, как бы ему поступить. Паника медленно, но верно, перерастала в тихий ужас. Чисто рефлекторно, не заметив, как такое вообще могло прийти ему в голову, Трошкин шагнул навстречу жрецу и размашисто перекрестился. Как положено. По-нашему, по православному.

Тишина вокруг настала такая, что было слышно, как воркуют голуби на стене замка. Все присутствующие замерли на своих местах, и прекратили все разговоры. Все взоры были обращены на молодого графа, решившего почудить перед жрецами Четырех.

Поняв, что ему крышка, Аркадий упал на колени и невидящим взором уставился в землю. Все. Это конец. Радужная жизнь кончилась, не успев начаться. Трошкин мысленно прощался с жизнью и готовился в лучшем случае к новой реинкарнации, когда старый священнослужитель, хриплым голосом объявил: