Назад в ад (СИ)

— Праздник — пятница! Предлагаю посетить вечером экспозицию института искусств. Вход свободный, очень интересное мероприятие.

Стефан задумался. Он настолько утонул в своей печали, что даже и не думал, чтобы куда-то выбраться. Солнечные дни не дарили ему свое тепло потому, что он сам спрятался в своем панцире из обид и тревог. Марине было плевать на всех, и он тоже не собирается лить по ней слезы. Пора им ввести понятие равенства в отношениях, а не только непреложное правило: «его ангел всегда права».

— Идем, — согласился он. — А сейчас приступаем к работе, у нас ее очень много.

— Конечно. Я еще зайду перед окончанием рабочего дня.

Мужчина коротко кивнул ей, и Лиза ушла. Стефан потянулся к стаканчику с кофе, но его прервал звонок телефона. Зара. Ну наконец-то новости от Марины. Голод сменился волнительным предвкушением узнать, что происходит у жены и, возможно, услышать ее голос.

— Какие новости? Она рядом с тобой сейчас? — накинулся на Зару он с вопросами.

— Рядом со мной сейчас только дверь, и собака соседей сорвала голос, рыча на меня. Марина не открывает.

— Ее нет дома? В шесть часов? Позвони, пожалуйста, еще на работу.

— Звонила. Она была там последний раз позавчера. Похоже, Марина заигралась в свои детские игры.

— Ты о чем, Зара?

— Об ее обидах и комплексах. Решила вообще себя отрезать от нас. Ладно, дай ей время, Стефан. Никто, кроме нее самой, не сделает этого, не придет к гармонии со своим «я». Наши любовь и забота в данном случае бессильны.

— Я понял тебя, — слишком спокойно и невозмутимо, даже хладнокровно, сказал он и сбросил звонок.

Рука, которая изначально тянулась к стаканчику с кофе, резким движением отодвинула его. Стефан выдвинул ящик стола и достал оттуда небольшую бутылку коньяка. Встал и закрыл дверь на ключ, чтобы никакие Лизы, с их веселыми глазами и полными воодушевления намерениями, не помешали ему.

Наши любовь и забота не помогут… А чьи тогда?! В чьих руках она чувствовала успокоение и долбанную гармонию? Чего ей не хватало? И как он может понять, что ему надо сделать, если безграничной любви Марине было мало? На большее, скорее всего, он был не способен. Только любить ее всей своей душой, до последнего стука сердца, но она нуждалась в другом.

Мысли об измене терзали его разум, очень больно впиваясь в него своими клыками. Узнать об измене не так страшно, как мучиться от неподтвержденных догадок. За десятки тысяч километров от нее, на другом континенте, так далеко от любимого ангела, что, казалось, будто все нити, державшие их вместе, порвались.

Решив не напиваться на работе, Стефан сделал еще глоток, контрольный, и убрал бутылку. А пончики Лизы были выше всяких похвал! Или все дело в коньяке?..

До конца рабочего дня никаких непредвиденных катастроф на его голову не свалилось, и после коньяка немного полегчало, он смог собраться с мыслями и выкинуть не нужные никому в бизнес-центре заботы из головы. Только нацеленность на результат, только шаги, которые приблизят его к поставленной цели. Марисса прислала сообщение о том, что сегодня и завтра у нее не получится с ним встретиться, также он оставил еще пару бесполезных смс на номер Марины и успокоился.

Стефан невесело усмехнулся. Одну женщину он погубил много лет назад, другая — медленно убивала его сейчас. Со своих кругов не сбежишь.

***

Вечер Стефана проходил на Парк-стрит в компании Лизы Джонс. После работы она уговорила его заскочить к ней домой, чтобы переодеться. И лучше бы она этого не делала. Слишком короткое бордовое платье и босоножки на платформе заставили его молниеносно отвести от нее взгляд. Хороша чертовка!

Стефан редко ловил себя на мыслях о том, что ему нравится какая-нибудь женщина. Он мог сухо констатировать факты: красивая, длинные ноги, пухлые губы, большая грудь, симпатичное лицо, но не более того. Физического влечения он не чувствовал даже к лучшим из лучших, встречавшимся на его пути. Лучшая уже была у него. Если он сам не будет признавать свою женщину богиней, она такой никогда и не станет. Но сколько бы он не признавал ее белокурой нимфой и не носил на руках, этого было мало… Мало!

— О чем думаешь? — спросила Лиза, подходя к нему, застывшему у одной из картин.

— Ни о чем важном… — отмахнулся Стефан, снова возвращаясь к реальности.

Перед ним возникло лицо довольно улыбающейся Лизы. Она была совсем другой, полной противоположностью Марины. Шоколадный цвет волос, очень насыщенный, яркий, делал ее игривой и солнечной. Глаза Лизы были цвета янтаря, на солнце казались прозрачными и очень выгодно контрастировали с цветом волос. Немного загорелая кожа разительно отличалась от аристократической бледности Марины, которая даже на пляж ходила исключительно в закрытых купальниках и не вылезала из-под зонта.

— Тебя что-то мучит, да? — заботливо поинтересовалась девушка, следуя дальше, рассматривая новые работы. — Расскажи мне, Стефан.

— Нет, с чего ты взяла? Я бодр и легок на подъем, — отшутился он, скользя равнодушным взглядом по картинам.