Назад в будущее. Разгадка секретного шифра Книги Бытия

Когда в марте 1983 года президент Рейган во время телевизионного выступления удивил американский народ, другие страны мира (и, как впоследствии выяснилось, большую часть руководства своей администрации) своей Стратегической оборонной инициативой (СОИ) — идеей размещенного в космосе щита против ракет и космических кораблей, — было вполне естественно предположить, что единственная цель этой инициативы — обеспечить военное преимущество над Советским Союзом. Именно в таком ключе отреагировал СССР, причем очень резко. Когда в 1985 году Михаил Горбачев сменил Константина Черненко на посту советского лидера, он занимал ту же позицию — улучшение отношений Востока и Запада в первую очередь зависит от отказа американцев от СОИ. Однако — теперь это становится ясно — не прошло и года, как настроение начало меняться — советскому лидеру сообщили об истинных причинах развертывания космического щита. Враждебность сменилась желанием разговаривать друг с другом, и разговор шел о сотрудничестве в космосе, а если конкретнее, то о совместном исследовании Марса.

Отмечая, что Советы внезапно «отказались от привычки… излишней скрытности относительно своей космической программы», журнал «Economist» (15 июня 1985 года) сообщал, что недавно советские ученые поразили западных коллег своей открытостью, «откровенно и с энтузиазмом рассказывая о своих планах». Еженедельник отметил, что основной темой были полеты на Марс.

Такие разительные перемены были тем более загадочными, что в 1983 и 1984 годах Советский Союз значительно обогнал США в освоении космоса. К этому времени СССР уже вывел на орбиту Земли серию станций «Салют» с экипажем, члены которого ставили рекорды по продолжительности пребывания в космосе, а также накопили опыт в обслуживании и снабжении этих станций. Сравнивая две национальные космические программы, конгресс США назвал их американской черепахой и советским зайцем. Тем не менее, к концу 1984 года появились первые признаки возобновления сотрудничества — на советском космическом аппарате «Вега», предназначенном для исследования кометы Галлея, был установлен американский научный прибор.

Были и другие проявления нового духа сотрудничества, полуофициальные и официальные — и все это несмотря на СОИ. В январе 1985 года ученые и официальные лица из оборонного ведомства, собравшиеся в Вашингтоне для обсуждения программы СОИ, пригласили руководителя советской космической программы (впоследствии главного советника Горбачева) Роальда Сагдеева. В то же время государственный секретарь Соединенных Штатов Джордж Шульц встретился со своим советским коллегой в Женеве, где они договорились возобновить «скончавшееся» американо-советское соглашение о сотрудничестве в космосе.

В июле 1985 года ученые, официальные лица и космонавты из США и СССР встретились в Вашингтоне — якобы для того, чтобы отпраздновать десятилетие стыковки «Союза» и «Аполлона». На самом деле это был семинар, посвященный совместному полету на Марс. Через неделю Брайан О'Лири, бывший астронавт, сказал на конференции в Лос-Анджелесе, что следующим гигантским шагом человечества будет полет на одну из лун Марса: «Лучшим подарком к началу нового тысячелетия будет возвращение с Фобоса и Деймоса, и особенно международной экспедиции». В октябре того же года несколько американских конгрессменов, правительственных чиновников и бывших астронавтов получили — впервые — приглашение от Академии наук СССР посетить советские космические объекты.

Может быть, это был эволюционный процесс, следствие новой политики нового лидера СССР, изменения положения за «железным занавесом» — растущая нестабильность, экономические трудности, которые усилили потребность Советского Союза в западной помощи? Вне всякого сомнения. Но к чему такая спешка в раскрытии

планов и секретов советской космической программы? Может быть, существовала другая причина, какое-то важное обстоятельство, внезапно изменившее ситуацию и установившее новые приоритеты — до такой степени, что потребовалось восстановить союз времен Второй мировой войны? Но в таком случае кто теперь стал общим врагом? Против кого Соединенные Штаты и Советский Союз согласовывали свои космические программы? И почему оба государства отдавали приоритет Марсу?

Несомненно, у обеих сторон были причины для такого неожиданного дружелюбия. В Соединенных Штатах многие военные и консервативные политики выступали против «ослабления бдительности», и особенно в том, что касалось космоса. В прошлом президент Рейган соглашался с ними, на протяжении пяти лет отказываясь встречаться с руководителями «империи зла». Однако теперь появились веские причины для встречи и переговоров — наедине. В ноябре 1985 года состоялась встреча Рейгана и Горбачева, после которой они провозгласили новую эру сотрудничества, доверия и взаимопонимания.

Рейгана спрашивали, как он объясняет этот разворот на сто восемьдесят градусов. Он отвечал, что у двух стран общие интересы в космосе. Более того, он говорил об угрозе из космоса всем народам Земли.