Назад, в будущее (СИ)

- Ну, тут все просто, - рассмеялась Марисса, - Соня и Франко после выходных до среды, обычно, отдыхают от нас.

- От тебя и Миранды?

- Нет, от нас всех: это и Лухан с детьми, и Мия со Стивом тоже. Если мы сейчас привезем Миранду к Агилларам, то малышня будет беситься полночи, из-за этого Маркос не выспится перед работой и завтра меня убьёт. А нашу семейку американцев не жалко. Да и дочь любит бывать у них – Мия хочет детей и из-за этого донельзя балует Миру.

- Она хотела детей еще до моего отъезда в Бразилию. За это время у них со Стивом могла появиться уже пара.

- Да, Мия хочет детей, но при этом она боится, что появление ребёнка сильно изменит её жизнь.

- Как твою?

- Примерно, - резко ответила Марисса, давая понять, что разговор окончен.

Мия со Стивом, когда Пабло заносил спящую девочку в дом, а Марисса коротко бросила: «Мы идем в ресторан. Вопросов не задавать», сделали вид, что ни сколько не удивлены тому факту, что эта парочка собралась куда-то вместе.

«Сдав» ребенка и закрыв дверь дома сестры, Марисса обратилась к Пабло:

- Теперь поехали к нам домой.

Блондин ничего не сказал и лишь коротко кивнул в ответ. Им обоим стало неудобно от этой, казалось бы, невинной фразы. Всю дорогу «домой» они молчали. Марисса корила себя за то, что не думает, перед тем, как говорить, потом стала уверять себя, что, под фразой «к нам домой», имела в виду себя и Миранду. Но в итоге должна была признать, что подразумевала она, конечно, себя и Пабло. Ведь это действительно был их дом. Франко подарил им его на свадьбу, после он сделал такие же презенты Лухан и Мие, когда те выходили замуж, причем Соня специально выбирала жилье для дочерей специально недалеко от их с Колуччи дома, чтобы девочки жили рядом с ними. Здесь они прожили вместе 6 лет, поэтому нормально называть его «нашим» домом, всё-таки убедила себя Марисса.

- Я наверх переодеться, тебе, полагаю, не нужно объяснять, что и где, поэтому располагайся, - наконец обратилась к блондину девушка, когда они входили в дом.

Когда Пабло переступил порог, его охватило странное чувство. Позавчера он приземлился в аэропорту Буэно-Айреса, но только сейчас, наконец, появилось ощущение, что он вернулся домой. Парень прошел в гостиную – здесь практически ничего не изменилось, кроме, разве что, портьер. Вот и на стене справа от входа по-прежнему висят фотографии. Блондин подошел ближе и стал рассматривать снимки: сейчас здесь не было ни одного его или их с Мариссой совместного фото, их заменили фотографии Миранды. Тут она еще совсем маленькая, видимо, ей всего несколько дней, другой кадр был сделан на ее первый день рождения – Марисса держит дочь и вместо ребенка задувает единственную на торте свечу, на следующем снимке малышка уже бежит куда-то. А вот Миранда с Морой возле рождественской елки. Что?! Мама?! Что здесь делает мама?! Он ещё может понять, что ему врали друзья, но МАМА! Как такое вообще возможно. Пабло разозлился, руки непроизвольно сжались в кулаки, ему хотелось сорвать все эти фотографии и разбить их. Если бы Марисса спустилась сейчас, он бы накричал на нее и, несомненно, все испортил. Блондин ещё раз посмотрел на злополучный снимок, это рождественское дерево стояло в лондонском доме Моры и Адама на прошлогодние праздники. Пабло тогда хотел прилететь к ним в сочельник, но мама сказала, что они с супругом будут встречать рождество в Альпах, но они будут рады видеть его на Новый год. Значит, на рождество у них гостили Марисса с Мирандой. Проклятье! С трудом сдерживая себя, блондин старался успокоиться, но получалось плохо, сердце бешено колотилось, во рту пересохло. Быстрым шагом Бустаманте пересек холл и вошел на кухню, подойдя к холодильнику, он достал баночку Кока-колы, открыл её и залпом выпил напиток, после сел на стул у барной стойки и тяжело вздохнул. Он немного успокоился, но злость все равно не проходила. Перед глазами стоял снимок, сделанный возле рождественской елки. Почему мама ничего не сказала ему о Миранде? Хотя, он догадывался почему, наверняка Марисса поставила Море ультиматум – если Пабло узнает о дочери, она больше не увидит внучку. Парень задумчиво вертел в руках банку из-под напитка, неожиданно он вспомнил, что Андраде всегда ругала его за то, что он пьёт эту гадость, а сейчас у неё самой в холодильнике немаленький запас колы. Бустаманте ещё раз вздохнул и оглядел кухню, тут в голову полезли совсем ненужные в данный момент воспоминания. Как-то Марисса, лучшим блюдом которой всегда была яичница, ни с того ни с сего решила испечь пирог. Специально у Лауры были взяты рецепт и пошаговые инструкции по приготовлению. Возможно, пирог бы и получился, но на кухню в самый неподходящий момент забрел Пабло. Пока они, перепачканные в рассыпавшейся муке, занимались на полу сексом, несчастный бисквит сгорел. Марисса, долго потом причитала, что с ним она никогда так и не научится готовить.