Назад в СССР

Я вышел и сел на заднее сидение автомобиля. Отец и его приятель растворились в толпе страждущих. Я знал, что в страшных алкогольных очередях, где крутился разночинный народ, всякое случалось. От легкого мордобоя до кровавой поножовщины.

Оставив авоську, я подошел ближе к очереди, и вдруг услышал грозные голоса внутри:

– Степан, гони их!

– Эти черти точно здесь не стояли!

Двери распахнулись и два крепких бородача вынесли из дверей Клетчатого, с зажатой под мышкой бутылкой. Я сразу заволновался за отца, и разбежавшись, прошмыгнул сквозь чьи-то потные тела, острые локти, кто-то из мужиков успел смачно вмазать мне затрещину по затылку. Но я все же достиг цели и оказался внутри магазина. Отец стоял за маленьким лысым мужиком, шестым в очереди, а недалеко от меня канючило грязное небритое существо:

– Мужик! да-да, к тебе обращаюсь…

Отец обернулся.

– Мы здесь с трех часов очередь занимали! Откуда ты вообще нарисовался?

– Да иди бери, если неймется…– усмехнулся отец.

– Не… вы видели хама? Залез без очереди, да еще права качает?!

Я подошел сзади, вплотную к бузотеру, и легонько ткнул его в бок, прошептав на ухо:

– Хавальник свой завали. А то всю оставшуюся жизнь будешь водку через трубочку сосать.

Хмырь резко обернулся и увидев перед собой наглого подростка, вовсе потерял дар речи. Он побледнел и попятился назад.

Отец купил бутылку водки, и увидев меня возле двери, покачал головой:

– Серега… я же сказал, в машине жди…

Когда мы вышли из ликеро-водочного отдела, Клетчатый скучал у ступенек:

– Спасибо, Саня… теперь я твой должник…

Отец махнул рукой и мы направились к машине. Задняя дверца оказалась немного приоткрыта. Все продукты лежали на месте, на заднем сидении, но таинственным образом исчез пакет с двумя кило сахара.

– Ничего,– усмехнулся отец,– с ирисками будем чай пить. Все равно талонов больше нет…

Вечером мы встретились с Юркой за старой кирпичной котельной. В детстве это было место наших постоянных сборищ.

– Серега, ну ты как?

– Юрка! Знаешь что я думаю… Если мы теперь и вправду можем что-то изменить… то спасем моего брата Виктора. И поможем твоему отцу избежать ДТП…

– Постой-постой, а когда это случилось… ну, с Виктором?

– Восьмого июня тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года.

– Через две недели…– задумался Юрка.

– Да, медлить нельзя. Я постараюсь покопаться в его бумагах, вдруг найду какие-то записи… Витя любит вести дневники.

– Хреново, что сотовых нет. Нам нужно постоянно быть на связи.

– Будем держать связь по городскому…

Юрка вздохнул:

– А все-таки удивительно здесь… Даже воздух другой. И люди другие.

– Обычные советские люди. Что это тебя на романтику пробило?

– А ты прямо невозмутимый, как фонарный столб. Я дома стараюсь базар фильтровать, и так много лишней информации родителям выдал.

– Болтун – находка для шпиона. Помнишь старый советский плакат? Кстати, я у мамы узнал, ты еще можешь тройки исправить. Нужно завтра обратиться к завучу…

Юра кивнул:

– Ну ладно… – он усмехнулся,– меня родители только на полчаса отпустили. Утром перед школой я к тебе обязательно зайду.…

Глава 5

Утром, когда родители ушли на работу, а брат в институт, я осторожно заглянул в комнату Вити и быстро просмотрел тетради на столе. Везде оказались только учебные конспекты, а странная тетрадка с коричневой обложкой таинственным образом исчезла. На полочках с книгами я тоже не обнаружил загадочной тетради, и тогда вспомнил, что Витя закрывает на ключ выдвижной ящик стола. Попробовал открыть –заперто. Я догадался, что брат наверняка там и хранит свои секреты.

Я отодвинул стол от стены. Сходил на кухню и открыл дверцу под мойкой. Там внизу отец хранил в деревянном ящичке инструменты. Я взял тонкую стамеску, пассатижи и отвертку. Вернувшись в комнату, осторожно поддел торец ящика с задней стороны, вытащил планку и запустил внутрь ящичка руку. Внутри оказались два Витькиных личных дневника, которые он, от нечего делать, вел в седьмом и восьмом классе. Я быстро пролистал тетради и не нашел ничего интересного, за исключением одной короткой зарисовке о себе: «Сергей в шесть лет иногда кажется мне серьезным не по годам. Он даже еще не выучил все буквы русского алфавита, но уже довольно здраво рассуждает. Вчера, когда мы с отцом смотрели по телевизору Чемпионат СССР по футболу, Сережа сказал, что пинать мяч – игра для детей, а взрослые мужики должны строить дома, чинить дороги и воевать с врагами… отец сначала рассмеялся, а после задумался и сказал, что из младшего точно выйдет толк…».