Назад в СССР

Я любил наш город именно весной. Летом почти всегда стояла сильная жара, и хотя улицы Артемьевска всегда утопали в зелени, казалось, что даже асфальт на дорогах плавится. Поливальные машины ездили летом утром и вечером. Потому знойное лето в школьные годы я любил проводить в деревне, поближе к природе. Начало осени для меня всегда омрачалось тем, что нужно опять идти в школу. Хотя первые две-три недели ученики с пятого по десятый класс обычно не учились. Нас возили на автобусах в ближайший колхоз Красносельцы, на сбор урожая помидоров. Морозная и снежная зима часто сменялась на оттепель, бывало даже такое, что на Новый год горожане ходили в резиновых сапогах. Потому я больше всего любил весну, особенно теплый май, когда зеленели деревья, утром под окном радостно пели птички, а молодые девушки одевали короткие мини-юбки.

В регистратуре поликлиники я узнал, что окулист Кузнецов сегодня не работает и сразу направился по адресу, который указала Нина.

Двери открыл хозяин квартиры. Невысокий и полноватый, с небольшими проплешинами на голове. Видно, что мужик был совсем не в духе.

– Тебе чего, мальчик? – нахмурился Кузнецов.

– Мне нужно поговорить с вами. О пропавшей коллекции монет.

Хозяин сразу помрачнел.

– Кто там, Слава? – из глубины квартиры раздался женский голос с хрипотцой.

– Надя, я на пару минут во двор выйду. Тут пионеры пришли. Хотят наш двор облагораживать…

Он схватил меня за локоть и потащил вниз.

– Мужик, осторожней,– вырвал я руку.– И так никуда не убегу.

Но окулист снова упрямо схватил меня, на этот раз за плечо.

Когда мы вышли из подъезда, Кузнецов насупился:

– Слышь, пацан. Быстро говори, что знаешь. Или я тебя сейчас же в милицию отведу.

– Пойдемте лучше туда…– я кивнул на кирпичное здание трансформаторной подстанции на краю двора.– Нам нужно поговорить с глазу на глаз.

Я видел, что Кузнецова даже трясет от нервного напряжения. Еще бы, человек лет двадцать собирал старинные монетки, лелеил, возможно с любовью перебирал их длинными зимними вечерами, а какая-то мразь в один прекрасный день все прихватизировала. Эх, знал бы он, что вором оказался его коллега – наверное, даже не задумываясь, сразу придушил бы хирурга Мостового в состоянии аффекта…

– Говори что знаешь! – прорычал Кузнецов, когда мы зашли за кирпичное строение.

– Я совершенно случайно узнал кто совершил кражу, и могу помочь вернуть вам коллекцию.

– И кто же это? – недоверчиво спросил окулист.

– Никаких имен. Я верну монеты за небольшую услугу.

– Ты еще будешь условия ставить, щенок? Я сейчас же позвоню в милицию!

– Звоните…– пожал я плечами.– Я мог бы действительно помочь, пока коллекция еще в городе. А когда ее вывезут – будет намного сложнее… Да практически невозможно…

Кузнецов схватил меня за грудки:

– Говори все что знаешь, маленький ублюдок!

Я попытался вырваться, но он держал меня крепко.

– Эй, а что тут происходит? – на углу стояли двое крепких рабочих в синей спецодежде электриков.

Кузнецов сразу отпустил меня и дружелюбно улыбнулся.

– Похоже… не получится у нас конструктивного диалога,– я отошел на пару шагов,– если я буду нужен – найдете меня через свою племянницу Нину. Мы одноклассники, зовут меня Сергей Колчин.

Я развернулся и потопал назад, пройдя мимо ошеломленных электриков, но возле детской площадки окулист Кузнецов все же догнал меня.

– Слушай, пацанчик…ты точно можешь вернуть коллекцию?

– Уже сегодня вечером,– кивнул я, не останавливаясь.

– Послушай, дружок… да остановись же ты! – занервничал окулист.

Я остановился и внимательно посмотрел на него.

– Мальчик и что… что ты хочешь за это? Хочешь пятьдесят рублей? Целый полтинник? Или даже сто?

– Пять тысяч,– твердо сказал я.

Окулист побледнел.

– Ваша коллекция стоит минимум двенадцать «штук». А то и все пятнадцать. А когда ее вывезут из города, вы вообще останетесь с носом.

– Но пять тысяч очень большие деньги…– растерялся Кузнецов.– Невероятно большие. Зачем тебе столько, мальчик…

– Есть еще один альтернативный вариант.

– Какой?

– У моего друга отец работает водителем. Когда он будет проходить мед комиссию, вы поставите ему диагноз «дальтонизм», чтобы лишить прав управлять автомобилем.

– Бред какой-то…– покачал головой окулист.– Что за чушь ты несешь? Это же должностное преступление!

– Думайте сами,– вздохнул я и быстро направился к арке.

На этот раз окулист Кузнецов не стал меня догонять.

Почему-то я был уверен, что он все равно позже свяжется со мной. Если для него дорога его любимая коллекция. А если даже обратится в милицию – против меня у них ничего нет. Мне всего лишь двенадцать и я могу сказать, что это всего лишь мои фантазии и домыслы… плод воображения.

Когда я подошел к дому, то увидел возле подъезда оранжевый «Москвич» Валеры Хлопонина, Витькиного друга и однокурсника.

Из подъезда вскоре вышли Виктор и Валера, о чем-то весело переговариваясь.

– Вот он! – усмехнулся брат.– Серега, где ты шляешься?

– По делам…– пробормотал я.

– Мы тебя уже почти целый час дожидаемся,– недовольно пробурчал Валера,– поехали…

– Куда поехали?