Назад в СССР

Она включила электроплиту и поставила греться белый пузатый чайник. Я присел на маленький диванчик у стола. Ирина Викторовна немного задержалась у зеркала, поправляя прическу, и я невольно залюбовался ее точеной фигуркой и стройными ногами. Сквозь легкий цветастый сарафан слегка просвечивали трусики и угадывались приятные округлости молодого женского тела. Я невольно подумал, как же далеко нашим современным силиконовым инстадурам до этой естественной красоты… Не зря Юрка Комаров втюрился в учительницу по уши.

– Чем занимаешься на каникулах, Сережа?

– В пионерлагерь собираюсь.

– Дело хорошее. А я вот в Крым хочу съездить, в Ялту.

– Одна поедете?

Учительница внимательно посмотрела на меня:

– Не одна. С молодым человеком.

– А я за всю жизнь так в Крыму и не побывал…

– Да какие твои годы!– звонко рассмеялась учительница.– Ты еще десять раз весь земной шар объедешь, Сережка! У вас, пионеров, вся жизнь впереди!

Чайник засвистел и учительница достала из навесного шкафчика два бокальчика с аппетитными вишенками на боках.

– Только у меня сахара нет. Варенье абрикосовое.

– Да я вообще без сладкого чай пью. От него полнеют.

– Юморной ты, Колчин! Тебе это еще лет двадцать точно не грозит…

Ирина Викторовна разлила чай по бокалам и включила приемник. Из динамиков вырвалась знакомая мелодия « Ласкового мая» про белые розы.

– Парнишка детдомовский поет…– Ирина Викторовна вздохнула,– голосок какой жалобный…

– Юра Шатунов. Будущая звезда.

– Да какая там звезда… Кто их, ребятишек бедных, пустит на эстраду…

– Подождите, через пару лет Олимпийский в Москве будут собирать…

В двери громко постучали. От неожиданности я чуть не пролил бокал с чаем.

– Сергей, ты чего так испугался? – удивилась учительница и подошла к двери.

В комнату ввалился невысокий блондин с мешком.

– Смотри, Ирка, в мешке картошка, лук… огурцы еще маманя положила.

Мужик поставил мешок на пол и покосился на меня:

– Здорово, пионер!

– Здрасьте,– кивнул я.

– Это мой ученик Сережа. У меня входные двери захлопнулись, он помог мне в жилище попасть.

– Сколько раз тебе говорил – давай двери поменяем, или вообще, к нам переезжай – места всем хватит. Что ты, Ирка, в этом старом общежитии ютишься?

– Да ничего, я уже здесь привыкла. Да и район у нас спокойный. Борис, ты чайку будешь?

– Давай,– кивнул мужик,– пока шеф на совещании.

Когда Ирина Викторовна поставила перед гостем бокал с чаем, Борис недовольно пробурчал:

– Знаешь, сестренка, я бы не сказал, что здесь район спокойный. Несколько дней назад подростки до смерти забили мужика в собственной квартире.

– Я в школе слышала, ребята нашли убийцу третьеклассника и отомстили.

– Ага! Милиция за два года не нашла, а школьники нашли…– усмехнулся Борис и покачал головой.

Я уже допил чай и решил откланяться, чтобы не мешать брату и сестре.

– Ну я пойду, Ирина Викторовна, дел еще много…

– Спасибо тебе, Сережа…– кивнула учительница и проводила до входной двери.

Когда я вышел из подъезда, чуть не уткнулся в черную «Волгу». И задумался. Похоже, это приехал Борис. В восьмидесятых на «Волгах» возили большое начальство. Если Борис– брат Ирины Викторовны, фамилия его тоже Лобойко, как учительницы. Значит это и есть тот самый Борис Лобойко, водитель директора завода Мохова… все сходится!

Я решил дождаться водителя возле машины, он действительно вскоре вышел из подъезда, на ходу закуривая.

– Что, пионер? Нравится машина?

– Так вы Борис Лобойко, водитель директора Мохова?

– А тебе зачем знать? – нехорошо оскалился мужик.

– Нам нужно серьезно поговорить. Это мы заезжали к вам домой вчера вечером.

– Та-ак…– недовольно пробурчал Борис, отбросив сигарету в урну,– садись-ка в машину!

Я хотел сесть на переднее сидение, но водитель покачал головой и показал назад.

Мы медленно выехали. Борис всю дорогу играл желваками, и вскоре привез меня к старому заброшенному саду на окраине краснопутиловского района.

– Вылезай, щегол!

Когда я вышел из машины, он резко выскочил и сильно схватил меня за ухо:

– А вы не оборзели, караси, по ночам в дома вламываться?!

Я обхватил его запястье и резко вывернув, освободился от захвата. Борис опять попытался схватить, но я отступил назад:

– Успокойтесь! Никто не вламывался. Мы вежливо постучали и спросили про вас.

– В двенадцать ночи?! Зачем я вам понадобился? И где остальные твои друзья-отморозки?

– Послушайте меня. Мы ведем независимое расследование о пропавшей студентке Юле. Знаем, что она была любовницей Мохова. А вы оказались последним, кто видел Юлю.

– Вали отсюда, придурок! Пока я тебе табло не начистил! – сжал кулаки Борис.

– Я-то пойду. Но прямо в милицию. Мохов вчера оказался посговорчивее, он и рассказал, что вы отвезли ее с дачи в город.

На лице водителя гнев сменился на изумление.

– Да. Я действительно отвез Юлю в город, в общагу. Она еще вырубилась по дороге в машине и удивилась, как быстро мы доехали.

– Вы хоть понимаете, что после этого ее больше никто не видел? Она направилась в общагу?

– Не знаю. Я высадил ее, но во двор не въезжал. Юля собиралась последним рейсом домой, в хутор. Меня, кстати, следователь уже допрашивал я все так и сказал.