Назад в СССР: 1985 Книга 3 (СИ)

Отъехав и свернув на улицу Лазарева, я потерял из вида площадь и все происходящее перед гостиницей. Нам навстречу уже двигался пожарный «ЗиЛ-131» со включенным проблесковым маячком и что-то подсказывало мне, что двигался он прямиком к гостинице...

— Пожар, наверное, где-то... — проворчал Женька.

— Угу, — неопределенно пробурчал я.

Проехав еще два квартала, я указал Филатову на ближайший двор.

— Сворачивай туда.

Тот послушно крутанул руль вправо. Затем припарковался рядом с домом.

— Ну? — он посмотрел на меня осуждающим взглядом. — Теперь-то расскажешь, во что ты влез?

— Да. Только сначала... — я схватил портфель Андрея и вытащил содержимое.

— Что это такое? — поинтересовался Филатов.

— Так, э-э... — задумчиво пробормотал я, когда понял, что лежало у меня на коленях. — Вот черт!

Глава 14. Последствия

Я перебирал обнаруженные мной документы и понимал, что наломал дров. Все имеющиеся в портфеле Андрея документы касались приобретения двухкомнатной квартиры в городе Припять. По крайней мере, на первый взгляд показалось именно так.

Каждый следующий взятый в руки документ вызывал у меня щемящее чувство досады и злости одновременно — все не то. Давило тяжкое ощущение, что все проделанное мной было зря. Я жестоко ошибся, но как же так? Ведь моя чуйка еще никогда не подводила...

Почему-то вспомнив фотографию той рыжей девушки, я сопоставил уже известные мне факты и пришел к выводу, что Андрей никакой не диверсант. Он самый обыкновенный советский гражданин, прибывший сюда из Новоульяновска в поисках нового жилья. Неудивительно, ведь этот атомоград один из самых молодых и современных городов в Советском Союзе. Я подозревал не того — это просто еще одна молодая семья, планирующая перебраться в этот замечательный город.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Женька.

— Хрень собачья, — пробубнил я, затем тяжело вздохнул. — Кажется, я промахнулся.

— Чего? — переспросил тот. — Может быть, уже расскажешь, что все это значит? Что произошло в «Полесье»? Чей это портфель? И почему у тебя морда в грязи?

Я уже думал о том, как бы попроще все ему рассказать, но тут мне в руки попался отдельный конверт, внутри которого было что-то твердое и прямоугольное. Развернув его и заглянув внутрь, я замер от неожиданности. Там оказалась свежая «корочка», обшитая коричневой кожей. Нескольких секунд было достаточно, чтобы понять — это специальный пропуск на Чернобыльскую АЭС, подписанный лично Виктором Брюхановым — начальником предприятия. Документ разрешал проход на территорию станции с двадцать пятого апреля тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, на имя Нагорного Андрея Григорьевича.

— Какого черта... — пробормотал я, с трудом понимая суть.

Получалось, что его фамилия Нагорный, а отчество Григорьевич? Очень любопытно. Выходит, что мой старый знакомый Гриша — его отец?

Если так, то это многое объясняло. По крайней мере, их встречи в городе точно. Вот ведь неожиданность. И отец в Припяти, и сын. Может, тут тоже какая-то закономерность?

Но что означает этот пропуск на станцию? Очевидно, что сделан буквально на днях, видно, что документ подлинный, не какая-то кривая подделка. Неужели этот Андрей Нагорный действительно ищет жилье потому, что он реально прибыл из Новоульяновска и устраивается работать на атомную станцию?

В это верилось с трудом, хотя ничего подозрительного здесь не было. Множество молодых семей со всей страны старались переселиться туда, где было много хорошо оплачиваемой работы. Город был рассчитан на семьдесят тысяч человек и это далеко не предел.

Но почему меня не покидает чувство, что здесь что-то не сходится?

Кем этот человек собрался работать на станции? Инженером? Начальником? Нет, последнее точно под большим сомнением, слишком молод, чтобы занимать такую ответственную должность. К сожалению, правды мне сейчас не узнать.

Что же получается, он столько времени живет в гостинице, потому что своего жилья в городе пока нет? Но проживание в гостиницах в советское время совсем не то, что в будущем. Простому человеку это удавалось далеко не всегда. Другое дело — граждане отправленные в командировку. Выходит, у Нагорного командировка? Но тогда кто его сюда направил? Очень подозрительно. И вход на АЭС ему почему-то разрешен только с двадцать пятого апреля...

Теперь его пропуск у меня и ему на территорию не попасть. Удивительно, но я отчего-то не чувствовал угрызений совести, да и виноватым себя не считал. К сожалению, воспользоваться трофейным пропуском тоже не смогу. Зачем он ефрейтору срочной службы, который еще на полтора года будет привязан к гарнизону?

Филатов нетерпеливо ткнул меня локтем в бок. Посмотрел на меня настолько выразительно, что я сдался.

— Короче, Жень. Рассказываю тебе все как есть, ничего не утаивая...