Назад в СССР: 1985 Книга 4 (СИ)

Уже подходя к переходу, услышал знакомый скрип тормозов, а затем увидел и саму машину. Военный, «УАЗ» темно-зеленого цвета, остановился у обочины, дважды мигнул фарами. Очевидно, это за мной.

Смутное сомнение заставило меня остановиться, после чего я неуверенно направился прямиком к машине. Подошел ближе, заглянул в открытое окно.

Облегченно выдохнул.

— Непорядок, товарищ младший сержант! — нахмурился подполковник Кошкин, — В такое время в городе? Что-то ты бледный, проблемы?

— Так точно, — кивнул я, затем добавил. — И не одна.

— Ясно... Залезай, расскажешь! — распорядился отец Юльки голосом, не терпящим возражений.

На переднее сиденье садиться не стал, влез на заднее. Кошкин расценил это по-своему.

Военный «УАЗ» тронулся с места, двинулся вперед по «проспекту Строителей», в сторону седьмого микрорайона.

— Только не домой, — сразу же заявил я, глядя в окно. — Есть, где можно все обсудить?

Подполковник молча кивнул.

— Мне торопиться некуда, Юля в Киеве.

На ближайшем повороте он свернул влево и по объездной дороге, вдоль проспекта, направился в сторону улицы «Семиходской», которая шла вдоль Яновского затона и вела к речному вокзалу.

Все это время оба молчали.

Солнце зашло. На улице практически стемнело.

Проехали речной вокзал, двинулись дальше. Минут через пять подполковник свернул налево на примыкающую грунтовую дорогу, направил автомобиль в сторону портовых кранов. Начали попадаться редкие домики, лишь в некоторых горел свет.

Я с тревогой вертел головой по сторонам, плохо понимая, что это за место.

— Меня тут один боевой товарищ просил за жильем присмотреть, — спокойно пояснил Кошкин. — Там никого нет, тихо и спокойно. Иногда на рыбалку езжу, здесь останавливаюсь.

Ему я доверял больше чем всем остальным, вместе взятым. Человек чести, настоящий офицер. А по совместительству отец моей любимой.

Проехав около двухсот метров, мы остановились у небольшого одноэтажного домика, обнесенного легкой дощатой оградой. Со всех сторон росли густые кусты, деревья.

— Все, приехали!

Выбрались из машины, направились к дому.

Подполковник зазвенел ключами, открывая крепкую входную дверь.

Оказавшись внутри, он жестом указал в сторону большой комнаты.

— Там гостиная. Будь как дома.

Сам же, закрыв дверь, отправился на кухню. Там что-то зазвенело.

Пройдя в указанном направлении, я включил «торшер» — в комнате стало гораздо светлее. Тут же задернул шторы. Сел на кресло, обхватил голову руками.

Вошел Кошкин. Смерив меня внимательным взглядом, он поставил передо мной бутылку водки, хлеб, шматок копченого сала и пару помидоров. Поставил стакан.

Снял с себя военный китель, повесил его на спинку стула.

Затем, не церемонясь сорвал пробку со «Столичной», примерно на четверть наполнил стакан и придвинул его ко мне.

— Пей! — твердо произнес он.

Честно говоря, его поведение меня нисколько не удивило — при мне он ни разу не пил алкоголь. Однако он прекрасно понимал, что выпить нужно мне. Причем обязательно.

Я залпом влил в себя содержимое, тут же проглотил. Скривился, закусил салом.

— Лучше?

Я кивнул. Действительно как будто бы полегчало.

— А теперь рассказывай, что там у тебя случилось...

— В общем, беда, — собравшись с мыслями, начал я свой непростой рассказ. — Расскажу все с самого начала, история длинная.

— Я никуда не тороплюсь, — повторил Кошкин, откинувшись на спинку дивана.

— В общем… Подразделение, в котором я все лето проходил службу, несколько дней назад было расформировано. Вроде как официально. Самую верхушку, тянущуюся в комитет госбезопасности, свои же «подгребли». Мутная история, подробностей которой я просто не знаю. Началась какая-то жесткая проверка, у нас неожиданно поснимали весь офицерский состав учебного центра, всех преподавателей. Меня и моих сослуживцев объединили с «вэвэшниками», что охраняют Чернобыльскую станцию. Отношение к нам сразу поменялось. Со всех сторон начали давить морально и физически… Ничего серьезного, хоть и неприятно, но стерпеть можно. Чем дальше, тем хуже. Потом, мой сослуживец, сын одного из начальников исполкома Припяти, Генка Иванец, организовывает встречу с одним из наших бывших преподавателей. Некто Лисицын. Я знал, что он бывший, а может вовсе и не бывший, оперативник КГБ. Тот сообщил, что на нашего бывшего командира, капитана Гнездова, было совершено покушение.

— Так, продолжай... — Кошкин слушал меня очень внимательно. Вид у него был крайне серьезный.

— Далее этот Лисицын настоятельно порекомендовал мне уйти в самоход.

— Причина?