Назад в СССР

Я собрал волю в кулак и сдернул фотоаппарат с плеча. Провозились часа два. Протокол осмотра писал лично Дубов. Людей разогнали, и народу вокруг стало поменьше.

Когда закончили, из улик в нашем распоряжении был только гипсовый слепок следа обуви, пара волосков непонятного происхождения, что прицепились к спортивному костюму Зины. И окурок сигареты «Прима», что валялся неподалеку. Но он скорое всего «левый» и не имеет к преступнику никакого отношения. Негусто. Учитывая, что ДНК-экспертизы сейчас нет, работать почти не с чем. Остается только операм землю рыть. На них только надежда.

Мы вернулись к машине. Погрузились в РАФик. Уже отъезжая, я видел через открытое окно, как к центральному входу парка на всех парах несся двухцветный сверкающий лакированными крыльями ЗИМ. Седан представительского класса резко затормозил о бордюр. Из машины выскочил седой мужчина с зализанными волосами. По аккуратным усикам и морщинистому лицу я сразу узнал его. Гоша Индия бежал в парк, сломя голову. Но я не радовался горю врага.

Остаток дня прошел, как в тумане. Ночь я почти не спал. Искал виноватых, корил себя. Злился на наркодилера. И выдумывал прочую ерунду. Тяжело работать, когда работа задела тебя лично.

Кто же тебя убил, Зина? Эта мысль поедом сжирала меня. То вызывала чувство ложной вины, то гнев, то грусть.

Не думал, что твоя смерть так меня заденет. Никогда не ценишь, то что имеешь… Истинную цену узнаем, когда теряем…

* * *

— Аристарх Бенедиктович, — спросил я начальника, когда тот зашел ко мне в фотолабораторию. — Ничего нового не слышно про убийство Роговой?

— Да нет, пока глухо все, — ответил тот. — А почему ты спрашиваешь?

— Я вам не рассказывал. Знаком с ней был лично немного. Она комсоргом была на фабрике музыкальных инструментов, где я работал.

— Мутное какое-то дело это, Андрей. Девушка эта на пробежки в тот парк каждый вечер ходила. Следов сексуального насилия нет. Ценностей при себе не имела. Кому понадобилось убивать комсорга? Но скандал знатный поднялся. Из Москвы представитель ЦК приехал, сказали, что взял под личный контроль расследование. Опера бухтят, говорят что их по два раза в день на заслушивания дергают, о проделанной работе по убийству отчет трясут, а работать толком не дают. Не пойму, почему сыр-бор такой поднялся. Рядовой комсорг, а шуму столько…

А вот это уже интересно. Неспроста шум такой поднялся. Эх… Почему же я не опер здесь. Связан по рукам и ногам. Конечно, могу сходить в розыск и попробовать все узнать из первых уст. Но, во-первых, это наведет на меня подозрения. Свою прошлую связь с Зиной приходилось тщательно скрывать. Во-вторых, хрен, что мне там скажут. Настоящий опер много не наболтает. Всю информацию только при себе держать будет.

След обуви, гипсовый слепок которого, изъяли с места убийства, я в первую очередь лично проверил по картотеке. Естественно, никаких совпадений установлено не было. Изъятые волоски отправили на экспертизу в бюро СМЭ. Они оказались вообще синтетическими, не человека и не животного. Окурок тоже ничего не давал. Пока не с чем его сравнивать.

Но у меня была одна зацепка. И я обязан был ее как-то проверить. В пятницу танцы. Я наведаюсь в тот злосчастный парк. Наверняка, дилер опять будет торговать на своей точке. Тряхну его, как следует, и он падла все мне выложит. Кто или что за ним стоит. Могли ли они убить Зину?

Мероприятие опасное, но придется действовать, как бандиту. Другого выбора нет. Иначе не смогу спокойно спать и не прощу себе этого. Скорее бы пятница.

Но как вытащить ряженого на разговор подальше от посторонних глаз, я себе никак не мог представить. Времени с последней нашей встречи прошло немного. Он явно меня сразу узнает. Нужен какой-то план. И один я не справлюсь. Придется привлечь Быкова.

Ох… Как же мне не хочется впутывать Тоху. По-любому с ним опять влипнем. Я любил все делать в одиночку. Чтобы без шума и пыли. Но одному тут совсем никак.

Эти жлобы, что гнались за нами на Москвиче, скорее всего опять там будут. А может их еще больше будет. В любом случае одному мне не вывезти.

Мы договорились встретиться с Быковым в пивной и все обсудить за кружкой пенного. Уже четверг, а план на завтра не готов.

Около восьми вечера мы добрались до «злачного» места и заняли один из столиков в пивном зале. В будни здесь было посвободнее. В выходные народу всегда битком. Но ушлые и предприимчивые завсегдатаи-гуляки делали на этом своеобразный бизнес.

С самого утра они оккупировали все свободные столики и неспешно цедили пивко. За небольшую мзду — кружку или две пива (в зависимости от дня и времени суток) они могли любезно уступить столик страждущему путнику, забредшему на огонек. И так весь день. Ждали свободного столика, скоренько занимали его и опять угощались халявным жигулевским.