Назад в СССР 5 (СИ)

Три бутылки – три выстрела. Навел пистолет, опустив руку сверху вниз. Задержка дыхания, плавный спуск. Бах! Горлышко снес. Черт! Надо ниже брать чуток, а то и промахнуться можно. Прицелился, выждал секунды три, пока целик и мушка сольются на оси перед расплывающейся впереди бутылкой. Бах! Осколки в стороны, осталось только донышко. Третий раз прицелился. Выжимаю свободный ход спускового крючка.

— Дайте-ка я пальну! — кто-то громко крикнул прямо под руку. Бах! Выстрел – и мимо.

Я тихо выматерился и посмотрел на помешавшего мне. Это оказался начальник участковых, майор Валерий Игоревич Сафонов.

Тип среднего, вполне себе уже поумневшего возраста, но с мальчишеской бравадой и тягой к бахвальству еще не расставшийся. Любил товарищ Сафонов перед начальством рисоваться, и ради цели такой личный состав свой за показатели гнобить не брезговал. Хоть и относились сейчас участковые к аппарату уголовного розыска (входили в состав приданной службы профилактики), но майор Сафонов умело выставил себя среди участковой братии этаким полуцарьком. Где надо, лизнуть успевал, с руководством был сама любезность и обходительность, а со своих три шкуры драл. Много хороших кадров сгубил, а вышестоящее начальство лишь руками разводило, мол, стиль управления у Сафонова такой, что же делать. Зато личный состав в ежовых рукавицах. Оно и понятно. Если показатели в гору прут, то кто же спорить будет? Всем пофиг, как эти самые палочки статистики срубаются. А что до личного состава — так сами виноваты, работать надо лучше, а не жаловаться.

— Дай-ка я, Петров, — майор уже держал в руках пистолет, а кто-то из его подчиненных расставлял бутылки.

— Пистолет опусти, — тихо проговорил я.

— Чего? — не понял Сафонов.

— Я говорю, пистолет не направляй на бутылки пока, там, вообще-то, человек еще.

За такие нарушения правил личной безопасности в мое время (на стрельбах, конечно) ему бы взыскание могли влепить. Даже незаряженное оружие, даже на предохранителе и без магазина (да хоть со свернутым набок стволом) запрещено строго настрого направлять в сторону людей и в направлении возможного их появления. Либо в пол ствол держи, либо вверх задери. А этому подвыпившему козлу море по колено.

— Ты еще меня учить будешь? — прошипел он. — Щенок!

Я огляделся. Сказал он это слишком громко и привлек к нам внимание. Эх… Жаль. Ткнуть его кулаком незаметно в пузо уже не получится. На нас и без того все косятся.

— А ну-ка, — Сафонов отодвинул меня в сторону. — Отойди!

Навел ствол. Бах! Снес бутылку. Бах! Вторую. Бах! Третья рассыпалась.

Раздались аплодисменты. Хлопали в ладоши подхалимы Сафонова, остальные просто снисходительно улыбались. Ведь каждую пьянку Сафонов палил по бутылкам. Это единственное, что он умел делать по работе хорошо. Даже в собственном коллективе его недолюбливали. Должность участкового и так не бог весть какая великая, еще этот самодур службу осложнял. В 70-80-х годах в службе участковых инспекторов работали дядьки опытные, жизнью умудренные. Порой, не имея юридического образования, разруливали почище психологов и антикризисных консультантов распри и семейные скандалы, да и отвечали за все и вся на своем участке. Соответственно, и доставалось им по шапке от руководства больше всех.

Кража случилась в магазине — участковый виноват. Куда смотрел, что двери у торгового объекта хлипкие, представление соответствующее на устранение сего недостатка не вынес, чтобы запоры укрепили. Жулик ранее судимый грабеж замолотил, опять участковый виноват — неспрофилактировал, беседы о недопустимости подобного поведения с ранее осужденным не провел в должной мере. Жена пьяницу-мужа подрезала ножичком (допек совсем скандалами и побоями) — опять участковый виноват, не взял вовремя на контроль неблагополучную семью. Куда ни плюнь, везде виноват участковый инспектор. Потому в иерархии ОВД служба эта непрестижной считалась (как, впрочем, и осталось в моем времени). И в милицейских кругах поговаривало начальство, желая немного прижучить сотрудника: "ещё один косяк и в участковые пойдешь".

— Учись, Петров, — снисходительно скривился майор.

— Куда мне до вас, товарищ майор, — я старался выглядеть серьезно. — Но только по бутылям шмалять дело нехитрое, вы лучше расскажите, как породистых коров сподручнее разводить.

— Ах ты! Да я тебя!

Вокруг раздался еле сдерживаемый смех. Кто-то хихикал в кулак, а кто-то заржал без зазрения совести. Эту постыдную историю про Сафонова и быка знали, похоже, все.

Майор было ринулся в драку, попытался сходу заехать мне в ухо. Я ушел в сторону, но при таком количестве товарищей вокруг, естественно, бить в ответку не стал. Тот пронесся мимо и был подхвачен под руки адекватными коллегами. Те его успокоили, налив очередной стакан.

— Спасибо, Андрюха! — просопел мне на ухо Осинкин. — Хоть кто-то его на место поставил, гада.

— Мне не сложно, дядь Петь, — улыбнулся я. — Мне-то ваши начальники не указ.

— Везет тебе, — вздохнул Осинкин. — хорошая у тебя работа. Не то что у меня. Вот уже не знаю, как с этим упырем до пенсии дотянуть.