Наживка для резидента

В дверь что-то негромко стукнуло. И тут же Тейлор нажал на спусковой крючок, после чего вскочил на ноги. Двумя руками держа пистолет, навел его на дверь.

Сотников тоже поднялся. Шагнул к американцу.

И отработанным ударом врезал ему ребром ладони по шее, лишая сознания. А заодно напоминая, что в мире есть не только медийные картинки, но и грубая реальность в виде доброго пинка…

Глава 20

— Ангара, — послышался крик из-за двери.

— Байкал, — ответил я.

— Заходи! Тут чисто!

Пнув ногой дверь, я шагнул в комнату, держа оружие наготове.

Моему взору предстало бессознательное тело мужчины в яркой рубашке. Подполковник Сотников стоял над ним, приподняв руки и демонстрируя, что они пустые.

Зашедший за мной Князь, держа перебежчика на мушке, прошипел:

— Замри, сука!

Я махнул рукой, мол, не суетись. Стянул маску с лица. Шагнул к Сотникову. И обнял его со словами:

— Ну, здорово, предатель.

Он сжал объятия, как-то судорожно. Ну еще прослезиться не хватало от вида родных лиц.

Мы знаем друг друга более полутора десятков лет. Он был лейтенантом, а я сержантом, когда на нас в том проклятом чеченском ущелье поперла дикая орда обкуренных духов и шансов не было никаких. Мы выжили. Чудом, или волей провидения, или благодаря умению — трудно сказать. И вот спустя столько времени мы вновь с ним против враждебного мира и толпы врагов. Только игры наши стали куда более отчаянные и жестокие. А груз ответственности неизмеримо выше. И сейчас мы не имеем права не вернуться.

Князь, ставший свидетелем этой драматичной сцены, опешил лишь на секунду. А потом все понял и привычно ждал приказаний.

— Это ведь Генри Тейлор, — ткнул я носком ботинка бессознательное тело.

— Он самый, звезда экрана, — кивнул Сотников. — Готовил меня к сенсационной пресс-конференции.

— Ты куда смотрел? Этот мозгляк стрелял в меня. — Я перевел дыхание. Кровь стучала в висках, мир был четким и кристально чистым, как всегда, когда я на боевом взводе. — И ведь, гад такой, вполне мог сделать дырку.

В чем опасность огнестрельного оружия — любой ребенок, удачно нажав на спусковой крючок, одним движением пальца способен отправить к праотцам самого крутого воина. И этот слизень-журналист вполне мог наделать во мне дырок. Пуля дура, как говорил Суворов, а штык ныне не котируется, и не молодец он, а раритет.

— Извини, не успел, — развел руками Сотников. — Но все-таки отключил его.

Снизу опять послышался грохот, выстрелы, опять тишина. Рад с Беком продолжали зачищать объект.

Я нажал на кнопку рации и дал два тоновых сигнала. Это означало отход по заранее подготовленному плану.

В наушнике послышался голос Рада:

— Первый, мы почти зачистили этаж!

— Как скоро сможете закончить, чтобы нам не ударили в спину?

— Две минуты…

Опять рвануло.

Нужно выбираться отсюда. А потом и из города. Все просчитано. Все продумано. Правда, нужно всегда учитывать, что ничто не лопается с таким фееричным хлопком, как отлично продуманные планы.

— В гостях хорошо, а дома лучше, — произнес я, когда пиликнула рация, означавшая, что путь отхода свободен, в спину нам стрелять некому. — Пошли.

— А с этим что делать? — ткнул Князь в начавшего шевелиться и мычать от боли Тейлора.

Я вспомнил пожелания Центра оставить этого щелкопера в живых, поэтому просто нагнулся и резким ударом щепоткой пальцев обеспечил ему отключку минимум на пару часов.

Вот теперь можно и попрощаться. Спасибо этому дому, пойдем к другому. В мире еще много мест, которые ждут нашего погрома…

Глава 21

Пересаживаться в море с яхты на борт сторожевого корабля Черноморского флота «Сметливый» — то еще удовольствие. На море было волнение, и пока я загружался в катер, поднимался по раскачивающейся лестнице, не раз подумал о том, что в душе я все-таки не моряк.

На палубе нас встречал командир корабля в сопровождении двух своих помощников.

Нас было шестеро. Группа «Бриз» опять вернулась с задания в полном составе, прихватив с собой коллегу, ради которого и был затеян этот сыр-бор.

Командир, двухметровый широкоплечий капитан первого ранга, крепко пожимал нам руки, приговаривая:

— С возвращением… С возвращением, товарищи…

Да, это было возвращение. И корабль был частью русской земли.

Из Аль Кариба уходили мы тяжело. План эвакуации рухнул с самого начала. Нам удалось вырваться в пригород, но власти вместе с американцами очень быстро перекрыли все дороги. И нам пришлось отлеживаться на какой-то ферме, среди бесчисленного рогатого скота. В общем, затерялись в толпе парнокопытных.

Неделю мы жили в жутких условиях, но нам не привыкать. Хуже всего, непонятно было, что делать дальше. Одно было ясно — если нас обнаружат, то живыми мы не сдадимся. Ну что ж, мы к этому готовы. Разведчик, ушедший в поиск, уже мертв. И если он возвращается — это такая отсрочка от неизбежного, улыбка судьбы. И если однажды не повезет — такова твоя доля, которую в душе ты уже принял.

Потом, когда все немножко утихло, нас вывезли в глухом фургоне на побережье. И мы ступили на палубу небольшого кораблика под греческим флагом.