Наживка

Магоцци старался держаться профессионально, но ничего подобного не мог себе даже представить. Губы чуть не расплылись в гнусной улыбке.

– Шеф Бойд, вы настоящий мужчина.

– Так я им и сказал.

27

Грейс Макбрайд сидела у себя дома в рабочем кабинете, в узком закутке с дощатым полом, который больше смахивал на глухой коридор, чем на комнату. На протянувшейся во всю длину стены полке высотой с письменный стол стоят компьютеры, между которыми она передвигается в кресле на колесиках, просматривая мониторы, проклиная потоки никому не нужной информации на общедоступных сайтах Интернета.

Прошлым днем первым делом ввела в новую программу имена Мори Гилберта и Розы Клебер, присовокупив к ним Бена Шулера после вечернего звонка Магоцци, но многочасовые поиски в открытых для пользователей базах данных выявили одну-единственную связующую ниточку – все трое покупали продукты в одном магазине. Как и прочие обитатели того квартала. Возможно, предположила Грейс, никакой особенной связи между ними не существует, но Магоцци и Джино думают иначе, а их инстинкту стоит доверять.

Она хмуро смотрела на название ничем не примечательного магазинчика, которое программа отметила звездочкой, скомкала лист бумаги, бросила в сторону, буркнув вслух:

– Чепуха.

Несколько месяцев старается быть законопослушной, пробивая сетевую защиту наглухо закрытых файлов только при крайней и абсолютной необходимости. Неохотная попытка беспрекословно придерживаться узенькой прямой компьютерной дорожки – молчаливый знак уважительной благодарности Магоцци и его коллегам-копам, которые ее избавили, наконец, от многолетних страхов. Но, с другой стороны, рассуждала она, есть копы другого сорта, которые и погрузили ее в тот кошмар.

На перестройку операционной системы одного компьютера ушло лишь несколько минут, и Грейс принялась выуживать банковские и телефонные счета трех погибших. Банки и телефонные компании – просто семечки. Мерзавцы охотно осведомляют любого, кто больше заплатит, обо всех подробностях жизни клиентов, а когда полицейские их начинают расспрашивать, имеют законное право ссылаться на конфиденциальность информации. Полиция почему-то должна иметь ордер, а специалисты по телемаркетингу не должны. Поэтому она регулярно с большим удовольствием заглядывает на их сайты. Магоцци отлично известно, что это будет сделано по любой его просьбе, словесной или бессловесной.

Посещение других сайтов – Внутренней налоговой службы, Службы иммиграции и натурализации, ФБР – гораздо трудней оправдать, хотя это не остановило пальцев, быстро и вдохновенно порхающих по клавиатуре большого IBM. По-прежнему имея зуб на ФБР, Грейс время от времени без особого повода, просто из мести, взламывает их файлы. Сейчас другой случай. Сейчас она делает это ради Магоцци. Самому, конечно, не станет докладывать. Нечего ему терзаться из-за компьютерного преступления.

Как только принтер начал расставлять чернильные звездочки, зазвонил телефон. Грейс взяла трубку, с улыбкой услышав на другом конце музыку кантри и громогласный хохот.

– Привет, Энни. Что ты делаешь в баре таким ранним утром?

Теплый сиропно-тягучий голос ответил:

– Не в баре, а в итальянской столовке, где подают лучшую в городе рыбью икру.

– А по слуху похоже на бар.

– Милочка, тут и библиотека по слуху похожа на бар. Здешний народ умеет оттягиваться. Тащи сюда свою костлявую жалкую задницу. Глазам не поверишь. Вижу перед собой мужиков в ковбойских сапогах и шляпах, чтоб мне провалиться. А еще знаешь, что?

Грейс шире улыбнулась:

– Боюсь даже спрашивать.

– Старички распахнули двери настежь, вынесли стулья на улицу, сдвинули набекрень шляпы в ожидании женщин шестого размера. Самое замечательное, что во всей Аризоне ни одной нет крупнее меня.

– Гордись.

– Горжусь, как единственная упаковка на полке, предназначенной для обожателей дам эпохи Ренессанса. За каким дьяволом торчала столько лет в Миннесоте? Там была очередной хористкой-бегемотихой, а тут стала роскошным пионом среди маргариток. Обожаю Юго-Запад, плохо только, что тебя не вижу. Даже Харлея и Родраннера, будь я проклята.

– Я тоже по тебе скучаю, Энни. Звони чаще.

– Больше того, прилечу в выходные. Харлей вчера сказал, все готово, в любой день можно ехать.

– Ты с нами?

В ответ прозвучал соблазнительный гортанный смешок.

– Не упущу возможности. Вдобавок обдумаем все, что мне тут удалось раскопать. Предупредила Магоцци о своем отъезде?

– Предупредила.

– Рыдал?

– Ну… я только про Аризону сказала.

В трубке какое-то время слышалась песня неведомого ковбоя, оставившего свое сердце на автовокзале в Талсе.

– Ох, лиса, – вымолвила наконец Энни. – Нечего водить за нос беднягу. Мы ведь уже взялись за дела об исчезнувших детях в Техасе, к Харлею без конца поступают другие запросы… Долго придется кочевать по дорогам. Грейс, надо ему об этом сказать… если ты не подумываешь осесть, выйти за него замуж, жить в доме без решеток на окнах, чтоб не растить детей, как зверят в зоопарке.

– Не говори глупостей, Энни. У нас другие отношения.