Назначаю тебя палачом

Конечно, вопрос прозвучал глупо, но Борис, кажется, не обратил на это внимания.

– Да нет, откуда?

– И что с ней случилось?

– Вот придет и расскажет.

Женя пожала плечами и включила кофемашину. Клиентка в субботнее утро. Ну конечно! Как будто бы она не могла дождаться понедельника и приехать к нему в офис. Хотя, кто знает, может, у этой женщины неотложное дело.

– Как хорошо, что я не адвокат и могу оставаться спокойно в халате. Если вы не возражаете, я начну готовить завтрак, сварю кашу, – сказал Петр. – Хоть отвлекусь немного.

– А у тебя-то что случилось? От чего тебе надо отвлечься? – спросил Борис брата.

– Да мысли разные в голову лезут. Как-то неспокойно мне. Сны тяжелые снятся.

– Ну тогда вари кашу, точно поможет, – улыбнулся Борис и отправился приводить себя в порядок.

В девять раздался звонок. Приехала Соня, с ней была женщина лет сорока, довольно миловидная, но с таким печальным лицом, что Женя подумала: у нее точно что-то случилось. Соня тоже нервничала и чувствовала себя, вероятно, виноватой в том, что потревожила своих новых хозяев в выходной.

– Вы уж извините, – начала она, но Женя поспешила успокоить ее:

– Соня, все нормально. Проходите, сейчас я и вам сварю кофе.

Бывшую хозяйку Сони звали Эмма Финягина. Соня по привычке бросилась помогать ей раздеться, приняла из ее рук шубу, принесла домашние тапочки. Под шубой у женщины были джинсы и свитер. Худенькая шатенка среднего роста с большими синими глазами.

Женя, глядя на нее, словно замороженную, с осунувшимся бледным лицом, подумала, что если прикоснуться к ней, то у нее, наверное, все холодное: и свитер, и руки, и волосы. Но главное – душа заморожена. Это бросается в глаза.

– Вы на такси? – чтобы как-то начать разговор в ожидании Бориса, спросила Женя.

– Нет, мы пешком пришли, – ответила за Эмму Соня. – Мы же здесь недалеко живем, да?

Это «живем» как-то резануло слух. Ну и ладно. Все-таки Соня проработала у Финягиных, получается, пятнадцать лет. Конечно, между женщинами сложились определенные отношения, возможно даже дружеские. А может, они вообще как родные. И такое случается.

– Доброе утро! – бодро поздоровался с женщинами Борис. Он переоделся в домашние брюки и джемпер.

– Всем привет! – отреагировал на появление гостей Петр, который, стоя возле плиты, не мог оторвать взгляда от закипающего молока в кастрюльке. – Если вы не завтракали, то могу и вас накормить кашей!

Женя перехватила взгляд Бориса, который тот бросил на брата. Ни тени упрека, что тот вот так запросто предложил кашу потенциальной клиентке, только любовь и обожание. И про халат не сказал ни слова.

– Нет-нет, спасибо, – поспешила отказаться Соня. – Но вот от чашки горячего кофе мы не откажемся, да, Эмма Евгеньевна?

Финягина чуть заметно кивнула.

Женя усадила женщин за стол и хотела было уже удалиться, как Соня посмотрела на нее умоляюще:

– Женя, останьтесь, пожалуйста!

Как все это странно. Неужели Соня робеет перед Борисом и ей нужна поддержка? Или же им может понадобиться и ее женский совет?

– Хорошо.

– А я вам не помешаю? – спросил, быстро оглянувшись на Бориса, Петр, продолжая медленно засыпать в кипящее молоко манную крупу.

– Петр, смотри, чтобы каша была без комочков, – строгим голосом произнес Борис и улыбнулся.

Женя восприняла эту его улыбку как знак того, что он не сердится за визит и расположен к посетительницам.

– Всем доброе утро, – наконец подала голос Эмма. – Простите, конечно, что мы побеспокоили вас…

– Слушаю вас. – Борис удобно расположился на стуле и, скрестив руки на груди, приготовился слушать.

– Постараюсь рассказывать все по порядку, но не уверена, что не собьюсь. Я сильно нервничаю. Ладно… – Она судорожно вздохнула. – Меня зовут Эмма Евгеньевна, можно просто Эмма. Мой муж – Виктор Владимирович Финягин, бизнесмен. Перед самым Новым годом он преподнес мне подарок – сказал, что уходит от меня. Мы прожили с ним двадцать лет. Детей у нас нет. Не скажу, что он всегда был таким жестоким и бессердечным, но с ним явно что-то случилось, его как подменили. Он хочет развода, но сказал, никакого раздела имущества не будет. Чтобы я ни на что не рассчитывала.

– Как так? – Борис в задумчивости сощурил глаза, как бы мысленно уже прикидывая, чем может помочь клиентке. – Вы договорились на каких-то условиях? Вероятно, он предложил вам что-то.

– В том-то и дело, что нет. Сам он живет в Москве, в одной из своих многочисленных квартир, с любовницей, с молодой, конечно, любовницей, но после того, как я освобожу дом, переедет, я полагаю, сюда. Ах да, я же еще не сказала. Виктор поставил мне условие, чтобы я до конца января покинула дом. Причем его абсолютно не волнует, где, как и на какие средства я буду жить. Он сказал, что я бездельница, что просто трутень и что я не имею права жить и дальше так, как жила. Что мне надо работать и все такое…

И она заплакала. Да так горько! Женя засуетилась в поисках салфеток, нашла, протянула ей коробку.

– То есть ваш муж решил, что оставит вас на улице и без средств к существованию, я правильно понял?

– Да. – Эмма промокнула глаза и высморкалась.

– Откуда вдруг такое отношение к вам?