Назови меня по имени, или Укротить миллионера

Я передернула плечами от побежавшего по телу холода. От него волоски на руках встали дыбом, в ногах появилась легкая дрожь, а в груди — тяжесть. И чем сильнее я осознавала, что привычной ложью не отделаться, тем сильнее волновалась.

— Мой папа умер в тюрьме, — резко выпалила я, подняв голову. — Рома, убери от меня руки, а то я за себя не ручаюсь. Может, ты и не помнишь, дело-то было четыре года назад, но именно из-за тебя он попал туда.

Миллионер в непонимании прищурился.

— Ты ничего не путаешь?

— А что тут путать? Ходоров Роман Георгиевич в десять утра сбил пешехода на своей красной Ауди. Хочешь, могу назвать точный адрес, номер машины, а главное — человека, на которого свалили вину за эту аварию?

— Ммм, ты точно что-то путаешь. Я в жизни никого не сбивал! Мы можем попросить Роберта разобраться в этой ситуации. Нет, мы точно попросим, ибо мне не нравится, что моя девушка обвиняет меня в смерти своего отца!

— Я вообще-то не твоя девушка.

Рома не отреагировал на мое заявление. Он потянулся к телефону и вышел в другую комнату. Я же осталась сидеть за столом нервно грызть ногти. Было странно вывалить на миллионера весь негатив, скопившийся по отношению к нему, но получить в ответ непонимание. Нет, я подозревала, что он не помнил. Вот только удивление Ходорова-младшего мне показалось искренним.

Тем временем возле моих ног сел Морзе. Он поднял на меня глаза и неотрывно смотрел, как делал постоянно еще в приюте. Я не удержалась. Переместилась со стула на пол и начала гладить пса, чувствуя, как от этой простой ласки капля за каплей уходит напряжение. Но его накопилось слишком много и к возвращению миллионера не уменьшилось даже наполовину.

— Не хочешь пройтись? Его нужно выгулять, а нам — подышать свежим воздухом.

И почему не могу просто сказать «нет» и уйти? Ведь он не станет удерживать силой. Нужно настроиться более решительно и высказаться…

— Вика, пожалуйста.

Мое имя, произнесенное Ромой, производило на меня странный эффект. Уже в который раз я будто таяла. Все выстроенные барьеры рушились, оставляя меня перед ним беззащитной. Поэтому я не смогла отказать и, поднявшись с колен, отправилась с мужчиной на прогулку, а после согласилась на чашечку чая, даже пообещала дождаться ответного звонка Роберта.

Ходоров-младший завел разговор о своей работе по поиску и продаже антикварных вещей. Он рассказывал с таким воодушевлением, что нельзя было не порадоваться. Видимо, человек нашел свое призвание, к тому же прибыльное. О Морзе Рома почему-то отказался говорить, пообещав в скором времени сделать мне сюрприз. Наверное, я была бы заинтригована, если бы не мое намерение все же покинуть его и вернуться в Санкт-Петербург. Правда, с каждым взглядом, улыбкой, словом, действием оно постепенно таяло. И я не хотела задумываться почему.

На миг мне представилось, что это не последний наш совместный день. И стало так грустно. Полгода я спокойно жила без Ромы, а теперь не хотела вновь чувствовать одиночество, тоску, видеть холодную квартиру и приходить туда, просто чтобы переночевать. Зачем себя обманывать? Мне не нравилась моя новая жизнь, скучная, серая, пустая. Да, нагрузки меньше, вот только удовольствия никакого. Сейчас же…

— Мой дедушка как-то говорил: только лишившись чего-то, ты начинаешь осознавать его истинную ценность, — произнес миллионер, придвинув ко мне кружку с уже остывшим чаем. — Скажи честно, ты скучаешь по своему Никите так же, как когда-то по мне? Кто он для тебя? Только не говори, что у вас через неделю свадьба, а то красть невесту не в моих принципах. Но ради тебя готов пойти даже на эту жертву.

В кои-то веки я собралась сказать правду, но зазвонил телефон. Рома ответил, молча выслушал собеседника, глядя прямо на меня, а после недовольно покачал головой. Они разговаривали о моем отце? Я даже встала со стула, настолько хотела узнать подробности, которые и без того были известны.

— Что ж, — вздохнул мужчина, положив трубку. — Наверное, на слово ты не поверишь, но все-таки скажу: твой отец виноват сам.

— Нет.

— Да, — вздохнул он и за локоть притянул меня к себе. Обнял, оставаясь сидеть на стуле. — Роберт скоро отправит видео и некоторые бумаги. Говорю же, я в жизни никого не сбивал. Пьяным за руль не садился — для этого у меня всегда был водитель. Машину свою никому не давал. И я не настолько отбитый, чтобы не помнить убийство человека.

— Нет, — замотала я головой, не желая верить. Обвинять того, кого уже нет в живых — подлость.

Но Рома упорно доказывал обратное. Вскоре он показал видео, распечатал копии заключений, которые использовались в суде. Я даже увидела фотографии, где папа был на месте преступления. Сперва мне не хотелось верить, ведь отец не мог сделать ничего подобного, но после появились смутные подозрения… Уговоры мамы не держать зла на Ходорова, заверения папы, что миллионерам раз плюнуть переложить подсудное дело на другого, и то, что никто из родни не знал имени виновника.

Я долго сидела и смотрела на одну фотографию. Неужели все ложь и мои же родители мне врали?