Назови меня своей

Я не стала говорить, что это и пугает — что мне понравится, — просто не смогла. Носфайи прижался к моим губам, целуя нежно, настойчиво, властно, заставляя ответить, а не покорно дождаться, пока он насладится. Так уж вышло, что оставаться равнодушной к поцелуям и его, и лорда Валентина я не могла, уж не знаю, почему. И да, наслаждался не он один: я словно с головой нырнула в тёмный омут взметнувшихся эмоций, а лорд Мартин дразнил, играл с моим языком, весьма чувствительно покусывал мои губы, пока они не заныли, раскрываясь шире. Я неосознанно подалась вперёд, выгнувшись в руках Валентина, и моих ушей коснулся тихий стон — кажется, это я?.. Лицо обожгло румянцем, а низ живота затопила жаркая тяжесть, по телу разлилось сладкое томление. Когда лорд Мартин отстранился с довольной улыбкой, я осознала, что ладони его брата легонько поглаживают мою грудь, то и дело задевая проступившие через ткань напрягшиеся соски. Они болезненно ныли, жаждая ласки, и тонкий батист нижней сорочки стал вдруг грубым и неприятным, раздражая ставшую очень чувствительной кожу.

— М-м-м-м, ты стала смелее, крошка, — бархатным, обволакивающим голосом произнёс лорд Мартин и обхватил ладонями моё лицо. — Оставайся такой же и дальше, Лёлечка.

Я ничего не могла поделать с рефлексами — руки сами метнулись к запястьям его брата, чтобы остановить, убрать его пальцы. От стеснения пылали даже уши, несмотря на парную и ванну, я не могла за такой короткий срок привыкнуть к откровенным прикосновениям вампиров. Однако лорд Мартин с тихим смехом перехватил мои руки, не дав осуществить задуманное.

— Не-е-е-ет, милая, а вот застенчивость твоя совершенно лишняя, — мурлыкнул он, блестя в полумраке салона глазами — в них появился знакомый красноватый огонёк. — Ты же знаешь, что ждёт тебя дома, Лёля.

Знаю ли? Губы лорда Валентина коснулись моей шеи, а ладони сжали грудь сильнее, пальцы же совершенно бесстыдным образом погладили вдоль выреза и ловко скользнули дальше, под ткань платья. Кружево бюстье для него, конечно, преградой не явилось. Я тихо ахнула, когда подушечка коснулась напряжённого, тугого соска, стрельнувшего острой вспышкой удовольствия, от которой тело непроизвольно выгнулось. А лорд Мартин, продолжая удерживать мои руки и не давая прикрыться, наклонился ещё ниже, к другому уху, и его низкий, вибрирующий шёпот обволакивал мягким бархатом, усиливая волнение и заставляя дышать чаще.

— Я хочу, чтобы ты знала, крошка, — его большие пальцы погладили мои запястья, добавив ощущений в тот коктейль, что рождала смелая ласка младшего вампира — он продолжал нежно играться с моими сосками, теперь уже двумя руками. Кажется, лорд Валентин совсем стянул платье и нижнее бельё, обнажив мою грудь, чтобы ему ничего не мешало… — Мне нравится раскрывать твои тайные желания для тебя же самой, Лёля, видеть твоё удовольствие от того, что мы делаем, — губы лорда Мартина прихватили мочку уха, он аккуратно прикусил, а я тихо всхлипнула от вспышки ощущений, окативших тело горячей волной. — И я хочу знать, что ты чувствуешь, твои желания, твои мысли… — ещё один поцелуй коснулся шеи с другой стороны, а ладони младшего вампира обхватили мою грудь, легонько сжав, и я выгнулась, судорожно вздохнув.

Мысли туманились, беспокойство и страх утонули в ярких эмоциях, проснувшихся от действий моих хозяев, а от слов лорда Мартина сердце в груди перевернулось и скатилось куда-то в живот. Он… хочет знать мои желания?.. Боже, я сама их не знаю, зачем он так говорит?

— Тебе нравится то, что происходит с тобой сейчас? — настойчивый, требовательный шёпот не оставлял мне выбора, заставляя ответить, и ответить правдиво.

— Д-да… — беспомощно выдохнула я, крепко зажмурившись, медленно погружаясь в тёмный водоворот ощущений.

Послышался тихий смех вампиров, и в следующий момент чьи-то губы сомкнулись на моём ноющем, напряжённом соске. Руки по-прежнему держал лорд Мартин, лишая возможности двигаться, и это ощущение беспомощности — опять, как и вчера! — рождало странное, тянущее чувство внизу живота. Ноги сами сжались крепче, мышцы сократились, и между ног стало влажно и горячо.

— А вот так, Лёля? — вкрадчиво спросил голос лорда Валентина. — Нравится, что делает Март?

Ох, что он делал… Нежно посасывал, словно карамельку, обводил языком, аккуратно, но довольно чувствительно прикусывал, отчего с моих губ сорвался тихий, короткий стон, а по телу разбежались обжигающие мурашки. Я снова бесстыдно выгнулась навстречу, жаждая, чтобы он повторил это всё со второй грудью, стеснение растворилось в том вихре наслаждения, что дарил мне рот старшего носфайи. Всё же, это действительно приятно, когда он делает вот так… Очень приятно… Безумно приятно…

— Да-а-а-а… — я не узнала собственный томный голос, и щёки обожгло румянцем.