Назови судьбу

Виктория легла в кровать, но до рассвета не могла сомкнуть глаз. Она прислушивалась к любому шороху, сжималась от страха, и везде ей мерещились черные тени злодеев, что подкрадывались из темноты.

Наконец взошло солнце, и только тогда измученная длинной ночью и кошмарами девушка ненадолго уснула.

4

Проснувшись утром, когда солнце уже стояло высоко, Эмилио Росьо ощутил прилив бодрости, хотя усталость бессонной ночи давала о себе знать. И все-таки, мысль о неудаче не оставляла его. Пусть они поймали убийцу несчастной Лу, но его клиенткой была Виктория Монтана! Или, как ее теперь правильно называть, – Марина Моралес? Девушка искала у него защиты от негодяя, который угрожал лично ей. И Эмилио Росьо не сумел его выследить. Нельзя же, в самом деле, думать, что бедный влюбленный рыбак, этот славный парень, сотворил подобное! Если да, то он, Росьо, еще никогда так не ошибался в людях! Предаваясь грустным мыслям, он оделся, потом позавтракал – завтрак ему принес в комнату все тот же слуга. А потом вспомнил о деле, которое задумал со вчерашнего дня – еще раз, уже при свете солнца, осмотреть хижину старой Лу. Возможно, он что-то упустил. Какую-то небольшую деталь.

Выйдя из усадьбы – Виктория еще спала, а Федерико уехал на плантацию, – он встретил лишь только старого Жака, который сообщил, что Флорес проснулся рано и отправился домой, у него была ранняя встреча с кем-то из жителей острова.

– Слышал, что произошло вчера, – кивнул Жак. – Рикки, негодник, подслушивал в гостиной, а потом разболтал слугам на кухне. Будто сеньорита Виктория не дочь дона Федерико! Хотя, по мне так, какая разница! Он вырастил ее и любил, как родную дочь! Больше, чем некоторые отцы любят родных детей.

– Согласен с тобой, любезный Жак, – кивнул Росьо. – Но, смотрю на тебя, кажется, эта новость тебя не слишком удивила! Ты подозревал, потому что Виктория не похожа на отца? Я-то думал, она похожа на свою мать…

– Нет, совсем нет, – Жак покачал головой. – На сеньору Флору она тоже не похожа ни чуточки.

– Но так бывает. Дети не всегда напоминают родителей.

– Знаю. Разное повидал.

– И все-таки, ты не удивлен, Жак!

– Правда ваша, не удивлен, сеньор. Все вы замечаете!

– И почему же? – Росьо оперся локтем на забор, пристально вглядываясь в морщинистое лицо конюха.

– Потому что я – старый человек. Ничему уже не удивляюсь. Когда прожил столько, сколько я, понимаешь, что в жизни бывает всякое! А еще потому что ходили слухи между служанками, долго ходили, что хозяйка и хозяин всегда спали в разных комнатах, и не было между ними супружества настоящего. То есть, я-то думал, что они просто поссорились, когда переехали на Эспаньолу. Но Лу говорила как-то, что так и на Барбадосе было.

Росьо удивленно присвистнул.

– Ничего себе! А почему? Об этом Лу тоже говорила?

– Вроде как сначала хозяин не хотел прикасаться к жене, потому что любил другую. А потом хозяйка обиделась, она гордой очень была. Уже не подпускала его. Вот он и связался с Лу, которая не была такой гордой и была готова слушать про его любовь к той женщине. Это все сплетни, служанки болтают, да и сама Лу говорила. Может, она от ревности придумывала небылицы… Но видит Бог, я не удивлен, не было лада между моими хозяевами, это уж – как пить дать!

Росьо снова кивнул. Он надеялся, что конюх расскажет ему хоть что-то, имеющее отношение к делу, но тот лишь разболтал глупые сплетни. Зато, наблюдая за Жаком, он уверился, что тот точно не мог напасть на Викторию. Хотя, признаться, сначала конюх был у него под подозрением. Но слишком уж он стар и немощен, вряд ли его может увлечь женщина! Росьо вздохнул, вспоминая, как напряжен был Рейнальдо, как не хотел говорить о девушке, отворачивался, отпускал глаза. Не хотелось верить в виновность рыбака, но все указывало на него. Ладно, пора отправляться дальше.

Росьо простился с болтливым конюхом и пешком отправился через плантацию. Воздух еще не успел раскалиться, и прогулка могла быть весьма приятной. А что может быть полезнее для человека, который хочет поразмыслить над загадкой, чем прогулка в одиночестве!