Назовите как хотите

Что было несправедливо по отношению к Джереми — ведь это она его тащила. Мановением руки он попытался объяснить это Фрэнки, но тот воспринял сие движение как замах. И парировал его. Кулак его впечатался в пряжку ремня Джереми. Англичанин рухнул на пол. Фрэнки пнул его в грудь и ухватил Стречи:

— Вы в порядке?

В испуге она отпрянула от него:

— Пустите меня!

Фрэнки приблизился:

— Не держите меня за дурака. У вас проблемы с этим парнем — я помогу вам.

Стречи попыталась дотянуться до корчившегося на полу Джереми, однако Фрэнки удержал ее от этого. Клайв пробормотал что-то вроде: «Полегче, старина», но Линкольн опередил его — он бросился к Фрэнки и завернул его руку назад. Тот немедленно обернулся и дал ему в зубы. Линкольн покачнулся, но устоял. Точно бычок с проплешиной на лбу, смотрел он налитыми кровью глазами на коренастого матадора. Сцепившись, они рухнули на пол.

Одними губами Стречи произнесла:

— Уходим, Клайв.

Уолтер Ниббетт воскликнул:

— Хватит, хватит, ребята.

Бармен прозвонил в колокольчик — что в этом баре служило эквивалентом боксерского гонга, — и противники вскочили на ноги. Поединок продолжался. Джереми меж тем тоже пытался подняться. Он схватился за первое, что попалось под руку, — это оказалось курткой Фрэнки. Фрэнки дал ему по голове, и бедняга агент снова повалился на пол. Линкольн вновь ринулся в атаку.

Фрэнки ухватил его голову в клинч. Он был слишком увлечен этим занятием, чтобы заметить, как сзади к нему подобрался бармен с бейсбольной битой и двинул его по плечу. (Да-да, у нас в Англии тоже водятся бейсбольные биты — особенно в неспокойных питейных заведениях. Вот, к примеру, у меня по соседству таких полным-полно.)

Бармен неодобрительно оглядел собравшихся:

— Этот джентльмен пришел с вами?

Ниббетты принялись уверять его, что нет. Фрэнки лежал в отключке. Джереми удалось подняться на четвереньки. Линкольн потирал шею, недоумевая, во-первых, зачем ему вздумалось кидаться на Фрэнки, во-вторых, кто этот бармен, и, наконец, в-третьих, не сломал ли он себе нос.

Глория спросила:

— Ну что же ты, милый?

И покосилась на Стречи — будто та могла знать, что да почему думал ее благоверный. Стречи заметила, что Глория слишком часто употребляет слово «милый». Надо же, какое заразное слово.

Линкольн мужественно улыбнулся Глории. Он сказал:

— Я сражался за честь Стречи.

— А вот за мою ты никогда не дрался.

Джереми Бэррингтон Дауни застонал. Щурясь, он принялся оглядывать комнату, прикидывая, безопасно ли ему будет встать. Увидев Фрэнки на полу без сознания, он решил, что безопасно. Стречи участливо спросила, как он.

Он принял ее сочувствие, но вид у него при этом был на редкость жалкий.

Глория заявила — вроде как всем, но по большей части Клайву:

— Пойду-ка приму душ.

Она оглядела аудиторию, состоявшую по преимуществу из мужчин:

— Только подумайте.

Покачиваясь на каблуках, она пошла прочь. Тут подал голос бармен:

— Полагаю, шампанское вам больше не нужно?

— Еще как нужно, — отозвался Уолтер. — Больше, чем когда-либо.

— Разливайте! — согласился Линкольн.

Бармен двинулся к стойке, и в этот момент заговорил Клайв:

— Может быть, принимая во внимание этот… досадный инцидент, мы сделаем ма-аленький перерыв?

— Или присоединимся к Глории в душе, — хохотнул Конрад — А что, я бы не прочь.

Мертл толкнула его локтем.

Хлопнула пробка от шампанского.

Никогда не обращали внимания — в тот момент, когда это происходит, присутствующие всякий раз замирают от восторга, а затем расслабляются? И всегда так. Вот и в этот раз было то же самое.

Миссис Ниббетт вежливо улыбалась. Уолтер захлопал в ладоши. Конрад скорчил гримасу, но Мертл тоже хлопала. Хантер взял Джули за руку. Фрэнки зашевелился, и в тот же самый момент все подались вперед.

Бармен разлил шампанское по бокалам.

Конрад поднял свой и провозгласил:

— За лорда Эском!

Все, кроме Уолтера, Линкольна и (по понятным причинам) Фрэнки, отпили по глоточку. Уолтер и Линкольн со скромным видом стояли поодаль, и миссис Ниббетт заявила:

— О, мистер Дин! Выпейте же! Неужели вы хотите испортить такой момент?

Он хмуро посмотрел на нее.

Но не успел он сказать и слова, как вперед выступил Клайв:

— От лица британской родовой аристократии я приветствую нового лорда Эском в его наследственных владениях! Лорд поместья, да будет вам известно, — одна из старейших разновидностей титулов в этой стране: многие знатные фамилии ведут свою родословную с самых времен норманнского завоевания — самого Вильгельма Завоевателя! — Он снова повторял заученный речитатив, желая только одного — не дать лордам открыть рта. И он беспрестанно продолжал пятиться к двери. — Некоторые права и привилегии лордов были задекларированы Королевской хартией и Патентной грамотой, и некоторые из них, должно быть, все еще принадлежат лордам Эском…

— О, Уолтер, — всхлипнула миссис Ниббетт.

Клайв торопливо продолжил (не забывая пятиться к двери):