Названые братья. Сын императора (СИ)

— Каким детям? — растерянно булькнул Ежи, — я вообще не…

— Ты не представляешь, насколько изобретательны могут быть женщины… А ублюдок королевской крови — это проблема, сын мой… Надо было с тобой раньше об этом поговорить… Но я как-то упустил время, когда ты так… вырос…

Батюшка осмотрел еще раз своего наследника очень даже выразительным взглядом, от которого Ежи стало не по себе, и продолжил:

— Ты вырос, но, боюсь, что не поумнел… Да и опыта у тебя маловато…

Ежи открыл рот, чтоб опровергнуть слова императора, потому что искренне считал, что у него совершенно всего уже вдосталь, а уж ума с опытом — вообще через край, но батюшка, когда надо, умел затыкать рот одним движением бровей.

И сейчас, только глянув на разговорчивого и наглого наследника, добавил, словно приговор вынося:

— Надо мне было сразу тебя брать за узду и в стойло, но твоя мать… — он поморщился, — женщины… Они умеют быть настойчивыми… И, к слову, тебе это еще предстоит узнать, и придворные шлюхи для этого — крайне неудачный вариант… Так что…

Ежи замер, жадно вслушиваясь в слова отца и понимая, что сейчас решается его судьба.

— И потому ты отправишься служить, сын мой!

Ежи показалось, что он ослышался. Как это “служить”? Куда? Зачем?

— На северную границу, я думаю, — продолжил, между тем, батюшка, вообще на заботясь о том, что его наследника сейчас удар хватит, — инкогнито… Нечего полковых генералов радовать… С тобой поедут несколько человек из особо проверенных… Титор останется здесь, слишком уж он тебя опекает…

— Но… — попытался вмешаться и хоть как-то поправить свою судьбу Ежи, но батюшка, захваченный чудесной идеей, не захотел его услышать.

— Будет несколько человек, которые будут знать, кто ты… Но не надейся, что они тебе тапки примутся таскать… Для них ты — не неприкосновенная особа, а щенок, которого надо учить жизни. И, поверь, они с этим справятся… По крайней мере, двое из них, точно. Отлично. Прекрасная идея. Готовься, Ежи, завтра ты выезжаешь.

— Но…

— Знаю, что тебе хочется меня поблагодарить, мальчик мой, но пока не стоит, думаю, что по возвращении это будет более уместно… Года через три-четыре в самый раз…

— Но…

— И я тебя тоже люблю, сын мой. Уверен, ты не посрамишь своего имени!

3

3

Генерал Саввон, заслуженный кавалер орденов Лазоревого неба первой, второй и третьей степеней, которые даются только за проявление личной отваги на поле боя, а также не столь значимых, но тоже почетных орденов “За заслуги перед империей” и “Бирюзовая стена”, был сильно не в настроении. И по этому поводу штаб армии выглядел серьезно опустевшим. Все подчиненные генерала были в курсе, что, когда начальство не в духе, то на глаза ему попадаться не стоит. Во избежание, так сказать… Потому все более-менее свободные офицеры с самого утра вспомнили, что давно не были на плацу, в казармах и других крайне важных для несения службы местах и убыли туда на внушительной скорости.

В здании остались пара писарей, спрятавшихся так далеко, что их даже с собаками найти было затруднительно, да ассисент генерала, привычный ко всему лейтенант Зорн. Он отличался редкой толстокожестью и умением вовремя грамотно лизнуть зад начальства, а потому мог позволить себе некоторые вольности на месте несения службы.

В данный момент лейтенант был сильно занят подслушиванием происходящего в кабинете генерала.

Для этой цели он прислонил ухо к двери, вытянувшись в струнку и готовясь в любой момент отпрыгнуть и принять вид деловой и придурковатый, за который его особенно ценил генерал.

Конечно, послушивать — это крайне неправильно, особенно для кадрового военного, но люди, верней, не люди, а личности, зашедшие к генералу, были настолько интересными, что лейтенант не смог устоять.

И вот теперь стоял, прижимаясь изо всех сил к полотну двери и пытался различить голоса личностей… Пока что их, за командным ревом генерала особо было и не разобрать…