Называется Жизнь (социологический роман)-Вторая Часть Дилогии

— Признаюсь, что пока от мужиков нет отбоя. Но я предпочитаю молодых и успешных любовников. Я никого не соблазняю и не подкупаю. Они сами ко мне льнут. Значит, что-то находят. — Рита расхохоталась. — И я решила, если ему со мной хорошо, если он меня хочет, почему я должна себе отказывать, если еще он мне нравится при этом? И почему так в обществе было принято, что мужчина может волочиться и спать с молоденькими, а женщина — нет. Хотя, кажется, что все должно быть наоборот. Ведь мужчина, когда не может, то не может… А женщина может всегда. Как в том анекдоте, может, ты знаешь, старый анекдот такой, как девяностолетняя старуха вышла замуж за молодого. Знаешь?

— Нет, не знаю. Но я ведь одесситка, люблю анекдоты, хотя сама рассказывать их не умею.

— Ну, в общем так, — заговорила Рита игриво, — девяностолетняя богачка вышла замуж за тридцатилетнего. Ее спрашивают:

— Неужели вы верите в то, что он любит вас?

Она отвечает:

— А почему я должна не верить? Меня есть за что любить, я могу избраннику дать столько всего, на что способны немногие.

Ее снова спрашивают:

— А что вы будете делать с ним в постели?

— А что? — удивилась вопросу старушка. — Лежать же я могу… — Рита с Ингой расхохотались.

— Да-да, — подхватила Инга, — это совершенно несправедливо было, что для мужчин считалось нормой жениться на молодых, а для женщин — чуть ли не патологией. А между тем еще лет двадцать пять назад к нам на кафедру, где я училась в аспирантуре, кто-то принес французский журнал, в котором была статья о том, что грядут времена, когда ситуация поменяется и женщины будут предпочитать мужчин моложе себя. И это связано с тем, что женская сексуальность будет возрастать, а мужская падать. Вообще я где-то читала, что мужская сексуальность уже с тридцатилетнего возраста убывает, а женская, наоборот, возрастает. Поэтому сейчас число женщин, предпочитающих мужчин моложе, увеличивается. Ну, я детали не помню, но факт есть факт, именно это сейчас и происходит. Но самое интересное то, что молодые мужчины сейчас и сами все чаще предпочитают женщин старше себя и неравные браки, где женщина старше, становится уже, мягко говоря, не редким явлением во всем мире.

— Ну, не будем говорить "за всю Одессу", — перебила Рита, затянувшись, — не знаю, как у всех, я говорю о себе. Мне нравится проводить время с молодыми, особенно в постели. Нет, пожалуй, больше — в ресторане. Нет, и там, и там, — Рита расхохоталась. — Знаешь, Инга, я обожаю ходить в рестораны с мужчинами, и я это поняла, когда разошлась. Вечером одеться нарядной, торжественная атмосфера, полумрак. Бокал вина, "эти глаза напротив", слегка затуманенные алкоголем. Беседы, когда каждый старается быть умнее, чем он есть, интереснее, чем он есть. И главное, он таким и становится, потому что все мобилизуется в этой игре завлечения друг друга. И знаешь, я сделала открытие. — Рита откинулась на спинку, имитируя горделивость. — Ну посмотри на супружеские пары, которые приходят ужинать в ресторан, даже самый шикарный. Когда они заходят, в их лицах еще играет какой-то интерес к предстоящему, предвкушение вкусной еды, приятного сервиса, обслуживания… А посмотри на них, когда они выходят из ресторана. Ты не заглядывала в их лица?

— Нет, Рита. — Инга засмеялась. — Я когда-то занималась социологическими исследованиями всего и вся, но только не посетителей ресторанов.

— Вот именно, Инга. Не занималась, — сказала игриво Рита, гася в пепельнице сигарету. — А я занялась здесь собственными наблюдениями и сделала потрясающие открытия. Так вот: когда супружеская пара покидает ресторан, их лица выражают: "Ну и что? Ну и что с того, что мы здесь были?" − Рита расхохоталась. — Потому что они набили желудки, и все. Впереди обыденность привычной домашней обстановки.

А когда любовники идут в ресторан — это совсем другое дело! Ресторан, трапеза — это только прелюдия, потому им все кажется сексуальным в ресторане, даже настольные приборы, официанты. Потому что ужин, трапеза — это вступление, прелюдия к главному, что впереди, после ресторана. И выходят они с горящими глазами предвкушения того, к чему ресторан их только подготовил. Подумай — это именно так. — Рита расхохоталась.

— Ну ты и философ, Рита! — расхохоталась Инга. — Я никогда не задумывалась над этим. Хотя где-то читала, что ничто так не подготавливает к "интиму", как совместная трапеза.

— Вот-вот. — Рита игриво состроила гримасу обиды, разочарования. — Как жаль, что кто-то уже это сказал. Я-то думала, что сделала открытие. — Она стерла с лица гримасу и рассмеялась. И, встав, сказала: — Так, Инга, я думаю, что мы засиделись. Нам нужно немного проветриться. Уже совсем темно. Я рада, что ты отдохнула за эти дни, кое-что посмотрела. По Лонг-Айленду мы проехались, Манхэттен тебе показал мой принц Грегори, а впереди Брайтон, эмигрантские тусовки, так что идем в загул. Я надеюсь, что и у меня срочных дел не появится и я смогу без препятствий выполнить план мероприятий. Ну а сейчас пойди набрось что-нибудь для утепления, мы выйдем на улицу.