И одинокая слеза яркого счастья орошает мою щеку, когда он, сильно сжимая меня в объятьях, путешествуя ласкающими пальцами по моему телу, вновь наполняет мое лоно, чтобы любить мучительно медленно и удивительно красиво.
Сквозь дрему слышу странный звук, словно Таскана похрапывает у меня над ухом, и тут же влажно облизывает мне его.
- Фу, Таски.
Тело обдает жаром, рождая желание. Что очень плохо.
Как нормальная эгоистка, решаю все свалить на более слабое звено
- Таски! – такой хриплый со сна голос, сама не ожидаю. А еще в голове странные образы, которые кажутся сном, но не помнятся как сон. Оборачиваясь, чешу сначала ухо, потом нос, и в процессе понимаю, что у Таски не такие сильные и длинные руки, - Эйдан?!
- А ты ожидала кого-то еще?
Губы касаются моей шеи, и тело вздрагивает от удовольствия. Топлю пальцы в рыжих вихрах, ласкаясь о них носом.
- Я не ждала, просто не думала, что ты можешь появиться рядом.
Эйд тянет за ворот моей ночнушки, чтобы наслаждаться вкусом кожи дальше.
- А я и не планировал, ты вытянула меня из полуяви.
В животе разливается горячий воздух, требующий отдаться на милость чувственному наслаждению.
- Сказала бы, что мне жаль… - мурлычу, перехватывая его руку, и поглощая ртом палец, всасываю его и облизываю, словно сладкий леденец.
Не может сдержать свой отклик - шумный вдох, трепет, пламя в глазах.
- Но, вот незадача, тебе совершенно не жаль…
Я бы ответила, или кивнула, а лучше - расплылась в хищной улыбке, но я занята. Удовлетворенно слышу рычащие звуки, вырывающиеся из его груди. Облизываю и покусываю, играя с пальцем. Знаю, что он переносит, представляет, томиться.
- Откуда… как…
- Я была вредным ребенком, - обрисовываю пальчиком узор его вечной татуировки огня на плече, покрывающейся от моих прикосновений повторным цветущим рисунком. - И любила подглядывать. Мне хотелось бы попробовать кое-что, виденное в Храме, с тобой.
Захватывает в поцелуй мои уста, страстно и требовательно. Его жадный рот ловит мои всхлипы и стоны, когда он до боли тянет мне волосы, и от этого еще слаще. Я стараюсь растянуть удовольствие, но тело не слушается, оно напирает и наседает на Эйда, завлекая в свои любовные сети, притягивая в жаждущие объятия. Ласкаюсь в языках пламени, что рождает его кожа. Это немыслимо, убийственно - но нестерпимо желанно.