НЧЧК. Командировка

– Ваше упорное нежелание работать, товарищ старший лейтенант, – холодно вешала я, глядя в подозрительно бегающие глаза энчечекиста, – наводит на определенные подозрения. Уж не тормозите ли вы ход расследования намеренно? А? И где все-таки, балрог вас раздери, портрет? Молчите?

– Миледи… – раздраженно начал гном, но я не дала сбить мне настрой.

– В этом помещении нарушены все нормы безопасности! Где защита от прослушки? Где, в конце концов, стационарные ментальные щиты?.. Как это – нет? А почему их нет, я вас спрашиваю? Разве вы не были ознакомлены с директивой за номером 512-бис, литер 01? У ваших стен, похоже, есть уши, товарищ тар-Иприт, и уши вражеские! Как можно проводить расследование, хранить секретные документы и осуществлять следственные действия в помещении, лишенном элементарной антимагической защиты?

– Антимагические щиты у нас стоят только в морге, – буркнул Зарин. – В основном для защиты от некровоздействия. Чтоб трупы в зомбиков не превращались.

– В морге? – просветлев, переспросила я. – Прекрасно! Идемте!

– Куда, сударыня?

– В морг! – Я набросила на плечо рюкзак с ноутбуком, подхватила стопку папок и распечаток и решительно двинулась к выходу. – Ну что вы встали? В морг! Быстрее!

– Зачем в морг-то? – простонал гном.

– Работать! – почти пропела я, плечом открывая дверь. – Да-да, именно в морг! Там тихо, спокойно, приемлемый уровень безопасности… А! И окон нет! Вы сможете для меня добиться у Шакиры Кинконговны разрешения поработать там ночью?

– Леди, но на ночь морг запирают! – Встревоженный Зарин топал следом. – Шакира разрешит, конечно… но его запирают снаружи! Как же вы оттуда выйдете?

– Вот утром и выйду. – Я пожала плечами. – А что? Работы у меня, – я взвесила на руке стопку, – еще непочатый край. Если закончу пораньше, то и высплюсь наконец-то.

– Выспитесь в прозекторской?

– Да что такого-то? – искренне недоумевая, я даже остановилась на полдороге. – Право же, почтенный Зарин, что ж вы бледнеете, как нежная дева? Я все равно не верю, что вы боитесь покойников!

А может быть, у тебя просто совесть нечиста, а? Точно! Все они тут из одной шайки. Вот-вот, и ап-Телемнара уже перевербовали. И я – я! – это допустила! Теперь для меня дело чести раскрыть эти злодеяния и пролить беспощадный свет правосудия на делишки колдубинской мафии. Никому нельзя доверять. Даже собственный напарник предал, поддавшись соблазну. Выходит, осталась только я – одна против всех. Пусть! Если не я, то кто же? Кто спасет несчастных колдубинцев, которые трудятся словно пчелки, обеспечивая стране бесперебойное поступление лекарственных средств? Пчелки… При чем тут пчелки?

Естественно, от явления меня, светоносной и беспощадной, суровой, но справедливой, Шакира Кинконговна тоже особого энтузиазма не испытала. Впрочем, зато она не стала и возражать, хотя, может быть, тут сыграли свою роль странные знаки, которые гном молча делал ей за моей спиной, думая, что я не вижу. Но все эти детали несущественны, важно лишь то, что гоблинша показала мне, где у нее хранится чайник и кофе, а также немалый запас хинтайской быстрорастворимой лапши и пакетик цельнозерновых лембасов. О! То что надо. Жизнь налаживается.

Торжественно выгрузив бумаги на письменный стол, я водрузила сверху ноут, достала пистолет и тщательно обследовала помещение на предмет наличия взрывных устройств и «жучков». Чисто. Даже странно. Запертая снаружи дверь навела меня на некие мысли, которые я немедленно и воплотила, подкатив к двери каталку и соорудив нечто вроде баррикады. Теперь враг сюда так просто не прорвется! Окон тут нет – хорошо! Но вентиляция отлажена на совесть, значит, можно курить. А вот и пепельница. Все! Больше мне для счастья ничего и не надо…