НЧЧК. Теория заговора

– Много лет планировали, сударыня? – издевательски огрызнулась я. – Как истинная заводчица? Маго-генетические карты, прогноз потомства… Поздравляю. Вы почти все рассчитали верно. Кроме одного! Я – не ваша племенная кошка, чтоб вы руководили случкой! Котята! Ха! – я подхватила с пола один листок и помахала им у нее перед глазами: – Котята, значит?! Балрога вам теперь драного, сударыня, а не котят! Не дождетесь! Я скорее застрелюсь, чем рожу теперь внука для такой… такой…

– Да куда ты денешься, дурочка? – Она фыркнула. – Блажь пройдет. Ничего, через пару лет до тебя дойдет, что это твое основное предназначение – рожать и воспитывать детей, а не скакать по крышам, словно бешеная коза!

– Со своим предназначением, сударыня, я уж как-нибудь разберусь сама. – Я оскалилась и отшвырнула злосчастную бумажку. – Без ваших интриг и бесценных советов! С кем мне спать и от кого рожать, решать только мне, зарубите себе это на вашем породистом носу, миледи! И никакие сговоры у меня за спиной вам не помогут заставить меня делать то, что я не хочу!

– Да пойми ты, дурочка, отставка и замужество – это лучшее, что ты можешь сделать! Или ты действительно считаешь, что все эти цацки, – леди махнула рукой, подразумевая, вероятно, мои свежеприобретенные регалии, – чего-то стоят? Не говоря уж о том, что такие вещи нужно заслужить, понимаешь ты это, заслужить! Ты попала в Распадок только потому, что мне нужно было пристроить тебя получше! Неужели ты думаешь, что чего-то добилась там – сама?

– Пристроить – в смысле, подложить под того, кто вам нужен? Сами придумали – или это вам Матроны семейства Ушшос-Нах подсказали? Проклятье, я-то сперва решила, что вы просто сводня, а вы, миледи, оказывается, породу новую решили вывести! Селекционерка! Что ж вы нам свечку подержать не сообразили, чтобы уж процесс точно из-под контроля не вышел, а?

– Нолвэндэ! – окончательно взъярившись, проорала она. – Valarauco lin haccanda![32]

Ага, значит, «парламентские» выражения закончились, переходим на родную речь? Великую и могучую квэнью? Легко!

– Nai linnuvalye Moringotenno? Nai elye linnuva?[33] – не осталась я в долгу. – А? И вообще… Velanenye elyo tundosse,[34] хозяйка зверофермы!

– Ampamaita![35] – Аэриэн сплюнула. – Ну, вот что! Пока ты живешь в моем доме и носишь мое имя, маленькая засранка…

– Ну, так за чем же дело стало? – я сплюнула в ответ. – Подавись ты этим именем! Esselya naa talda luxunen,[36] ясно?!

– Все сказала? – свирепо оскалилась она. В комнате стало тяжело дышать, пахнуло озоном. Я запоздало вспомнила, что леди Анарилотиони-старшая, помимо всего прочего, еще и очень сильный маг-анималист. Животными управлять может, чтоб понятно было. А не-животными? Интересно… мои способности к ментальной магии – не ее ли наследство?

– Нет, не все! – я подняла свои щиты так резко и быстро, как только смогла. Аэриэн поморщилась. Ага! Значит, все-таки… Она пыталась! – А вы, сударыня, кажется, забыли, что я не просто не одна из ваших грифониц, а еще и дипломированный мыслечтец! Куда вы поперли с вашими дилетантскими уловками?! – и пока она шумно глотала воздух, чтобы достойно ответить, я успела содрать с пальца фамильный перстень, а с шеи – цепочку с гербом. И швырнула их ей под ноги: – Вот вам ваше имя! И я беру в свидетели Валар и Эру Единого, что…

– Нолвэндэ! Аэриэн!

Я вздрогнула и осеклась. Отцовский окрик подействовал на нас обеих, как ведро ледяной воды на дерущихся кошек. Вздрогнула и заткнулась не только я, мать тоже. Однако я довольно быстро оправилась и продолжила, хоть уже и поспокойней:

– А что касается дома, то я покину его немедленно. Хвала Валар, Империя всегда найдет для своего офицера хотя бы койку в казарме и миску перловки! Все лучше, чем оставаться в этом… питомнике! Ясно?

– A lelyea Angamandanna![37] – фыркнула она. – Что стоишь? Валяй! Убирайся! Nai Silmaril maitassen, Nauglafring yatesse, ar Feanaro tielyanna![38]

– Nai Angamando naa marelya![39] – парировала я и, развернувшись на пятках, устремилась вон. И уже в дверях не выдержала и добавила последнее слово: – И от своей доли в твоей звероферме я отказываюсь тоже! Тебе кроликов разводить надо, а не грифонов!

Дверью я шарахнула так, что стекла зазвенели, и люстра качнулась. Ответный вопль матери оборвался, словно обрезанный ножом. Последнее, что я услышала, уже сбегая опрометью вниз по лестнице, был приглушенный стенами возглас отца: «Аэриэн!», а вслед за тем – грохот и звон, словно упало и разбилось что-то тяжелое… Но теперь меня эти подробности уже не интересовали.

Папа нашел меня в грифошне, когда я уже навьючивала на Мурзика сумки с пожитками. Поостыв, я решила, что отказы отказами, а Мурзик – все равно мой грифон, а подарки не отдарки. Чернокрылая грифонка Эри крутилась под ногами, ластилась и встревожено мурлыкала.

– Нолвэндэ! – позвал отец, остановившись на пороге грифошни. – Вот ты где… Иди сюда, поговорим.