НЧЧК. Теория заговора

– А ты привыкай, деточка, – Ытхан хрюкнул, но как-то совсем невесело. – Большинство из нас всю жизнь кто-то использует «втемную». Короче. Слушай расклад…

Как ни крути, а расклад был невеселым. Под нас копали. Причем копали как-то странно – непонятно, кто, и неясно, под кого именно. Нет, ну то, что эта грубая и прозрачная подстава была приготовлена для того, чтобы выдать на растерзание толпе опального и подозрительного угрюмого капитана, понимали все. Но это был только первый уровень, а дальше… Дальше начинались вещи необъяснимые и неприятные. Что этот иномирянский придурок вообще забыл в Распадке? Кто именно надоумил журналиста обратить внимание на конкретно этого эльфа-следователя? «Мифрильное» дело? Ой, ну это даже не смешно. Еще одна дымовая завеса, а вот что за ней? А еще эти грязные и дурацкие обвинения в адрес вполне себе нормальных эльфов, гномов и прочих. Слухи эти нелепые. Скажете, ерунда? Угу, конечно, только из-за этой ерунды один благороднорожденный потомок славного рода Трандуилионов уже вышиб сам себе мозги. Нет, Элеммир не был наследником Владычицы – побочная ветвь, непрямое родство, но все же…

Там, наверху, что-то творилось. А мы тут, в нашем Распадке, видели только самый краешек, крохотную часть всей картины, но мне уже было страшно. До ломоты в суставах.

Эрин. Если они выбрали именно его… А что? Скандально известный опальный сыщик, вхожий в свое время в самые высокие кабинеты, приятель того же Элеммира… Балрог! Почему Эрин? Ха, именно Эрин, и только он. Самая удобная мишень.

«Эру Великий», – в ужасе подумала я, представив себе, что вскоре начнется. Радостный расцвет эриновой паранойи на столь благодатной почве, щедро удобренной газетными статьями и публикациями в Паутине, репортеры под окнами, полное отсутствие любой возможности побыть наедине – и взгляды, взгляды… Бр-р-р… Он не спятит, нет. Но – балрог! – Если бы и впрямь я могла прикрыть возлюбленного от клеветников благородным именем Анарилотиони, словно фамильным гербовым щитом! Так ведь не станет капитан лорд ап-Телемнар прятаться за юбками старшего лейтенанта Таурендилиэн, леди Анарилотиони. А я – не посмею унизить его таким предложением.

Проклятье! Так. И что я могу в данной ситуации?

Я обдумывала все это, уже покинув начальство и подползая к нашему с Эрином кабинету. Чего меня туда понесло? Так ведь я же не доделала то, что должна была закончить. Нельзя оставлять на завтра то, что следует сделать сегодня. Кроме того, добросовестность и сообразительность юной барышни, позволяющей себе щеголять в столь откровенных нарядах, вызывают у меня большие сомнения. И вообще… Не хватало еще, чтобы эта девица копошилась в моих папках на моем столе. Достаточно и того, что девушка-в-чулках сидела в моем кресле.

К счастью, мои завтрашние обязанности куратора сводились к доставке подопечного в участок и беседе с Уилкиным, после чего столичного полицейского предполагалось выпустить «порезвиться на травке». Дальше его поведет наружка, а я буду на связи. О! Вот и время найду, чтобы присмотреться к столь некстати возникшей рядом с Эрином деве… повнимательней. Хотя… почему, собственно, завтра? А ну-ка…

Доступ к закрытым базам Шрак оформил мне совсем недавно, и у меня пока не возникало необходимости шарить по тайным архивам НЧЧК. Но…

Я покурила, похрустела пальцами в нерешительности – и, в конце концов, набрала пароль. Ну что ж, посмотрим…

Честно говоря, досье девицы Силтиндириэн разочаровало меня так, что словами не выразить. Коротенькое и прозрачное, словно ее давешнее платьице. Родилась… училась… в НЧЧК сама попросилась. На шестом курсе… Стоп! Сама?

Я нахмурилась и покрутила в пальцах незажженную сигарету. Так-так, любопытно. Ни для кого из студентов любого юридического ВУЗа не является тайной тот факт, что где-то на предпоследних курсах к особо перспективным ребятам рано или поздно подходят вежливые сотрудники в штатском и в приватной беседе предлагают интересную и высокооплачиваемую работу на благо государства и во славу Владычицы… Ключевая фраза здесь – подходят сами. Такие беседы, вне зависимости от результата, все равно фиксируются в личном деле выпускника. Тавариль была перспективной студенткой, и подобный разговор с ней имел место быть, когда наша барышня заканчивала четвертый курс своей Академии. Тогда она отказалась. А спустя неполных два года – попросилась сама… И ее отец, видевший дочь главой юротдела собственной фирмы, вдруг начал поддерживать столь несвойственное для их семьи стремление к погонам и форменному кителю. Единственная дочь, между прочим. Странно все это.

Будь Тавариль кем угодно – дриадой, корриган, оркой или кикиморой, я бы ничуть не удивилась. Но барышня Силтиндириэн – Светлая эльфийка. Надо хотя бы примерно представлять себе, что значат семейные традиции для наших сородичей, чтобы оценить всю странность этой внезапной… перемены жизненного курса. И что за причины заставили прожженного дельца Силтиндира ап-Таургиля позволить своей единственной горячо любимой дочери выбрать для себя столь небезопасную стезю?