Не Агата Кристи

– Это – полная ерунда, Ксю. Потому что даже если б вы сказали про пропажу части таблеток, мне и в голову не могло прийти сделать обход всех, чтоб выяснить, кто это их взял. Ясно же – для чего. Для, вот именно, лучшего сна. Поскольку мы действительно в последнее время сильно… Нервничаем. И напрягаемся. Так что как раз в том, что кто-то взял себе таблеток, я не увидел бы ничего странного. Единственно, что могло бы удивить – что без спроса. Но и это объяснимо. Мы занимались дорожкой и антенной, и нас просто отвлекать не хотели… Но сейчас придётся попробовать. Выяснить.

– А хотите – поспорим? – это снова влез Моммсен, – Что теперь …рен кто сознается?

– Не нужно спорить. Я и сам так думаю. Но пузырёк со снотворным теперь мне придётся носить всегда с собой. В кармане. Ладно, заходим.

Починенные насосы справились с подачей воздуха в камеру шлюза, и командир кивнул Моммсену, чтоб тот помог ему отвалить крышку люка.

У выхода их никто не встречал. Что подразумевалось само собой: ведь Назаров сам приказал всем не двигаться с места до его особого распоряжения. Так что сняв и повесив в шкаф у тамбура скафандры, они полетели навестить остававшихся внутри своих кают Галопана, Полонски, Гуннара и Огюстена.

На повороте Олег оглянулся – ему почему-то показалось, что кто-то летит за ними, прячась за выступами стен. Но – нет. Никого видно не было. Он со злостью подумал, что, похоже, у него начинается на почве подозрительности ещё и мания преследования.

В каюте Полонски их ждал сюрприз.

Если можно так назвать опустившееся на палубу тело с развороченной грудной клеткой, с вытекшей до последней капли кровью.

Назаров, летевший первым, и автоматически застывший на пороге, схватившись за косяк, не сдержал вскрика:

– Чёрт!..

– Что там, командир?

– Секунду, Ксю. Сейчас я пройду – тьфу ты – пролечу! Внутрь.

Вплывя в каюту Анджея, все какое-то время хранили молчание. Дыра в груди начальника бурильщиков не была ровной, и вытаращенные глаза пылали ненавистью. Что говорило о том, что он хотя бы был в сознании, когда его убивали, и пытался двигаться, чтоб спастись.

Да только без толку.

Назаров сказал:

– Я идиот. Нельзя было оставлять их поодиночке. Потому что так хитро…опый сволочь запросто мог их по одному и перебить! Ведь это – не Земля! И не планеты.

– Но командир! Вы ведь поступили строго по инструкции! А там сказано, что до окончания дознания подозреваемые не должны общаться между собой. А дознание не окончено! Нам ведь ещё надо было…

Речь Ксю прервал странный звук: шипение и еле слышный выкрик изо рта Моммсена. Обернувшись, Назаров увидел, как по шее бурильщика проходит огненно-чёрная полоса, вызывая шипение и пар от вскипающей крови. Словно в чудовищном кошмаре осознавая, что человека на его глазах убивают, лейтенант услышал незнакомый голос:

– Ничего вам уже не надо. И дознание ваше окончено. – Назаров, ощущая себя пешкой, не способной никак и ничему помешать, застыл. Но его глаза помимо его желания продолжал наблюдать, как голова Петра отделяется от шеи, пускаясь в свободное плавание, потому что тело начало биться в конвульсиях.

Увидел он и как нить лазера мгновенно перескакивает на грудь застывшего рядом с ним Ксю! Прожигая в комбинезоне штурмана огромную рваную дыру: Хван тоже попытался в последний момент отскочить, вернее – отплыть с линии огня.

Но это не помогло несчастному.

И только когда лазер прошёлся по всей ширине груди, и клокотание вытекавшей кипящей крови прекратилось, а выпученные глаза Хвана закрылись, и тело расслабилось, Гуннар Расмуссен навёл лазер на командира, продолжая левой рукой надёжно удерживаться за косяк двери.

Рука его не дрожала, а голос показался Назарову совсем незнакомым: в тоне ощущалось куда больше металла, и никакого старческого дребезжания заметно не было.

– Прощайте, старший лейтенант Назаров. Можете опустить свой «коварно выхваченный» лазер: я ещё вчера вынул из него полную обойму. Когда забирал таблетки. Пока вы занимались дорожкой.

Заметно было, как бурильщик ёрничает, нагло усмехаясь в лицо космонавта:

– Не скажу, что горжусь нашим знакомством. Вы проявили себя на редкость тупым и зашоренным командиром. Приверженцем Инструкций с большой буквы. Даже у нашего Анджея было больше мозгов. И личного обаяния. Так что – прощайте.

– Прощайте, Гуннар. Полагаю, всех остальных вы уже…

– Да. Спасибо, кстати, что разъединили их по одному. Не переживайте: они почти не мучились. Я стрелял сразу на поражение. Поскольку не мог допустить, чтоб вы, вернувшись на борт, снова объединили, собрали в кучу их всех. А так, поодиночке, убить их не представляло труда.

– Ох. – Назаров покачал головой, – Не должно так было случиться. В детективах всё куда медленней. И с разными загадками и ложными версиями. А у нас оно всё как-то слишком быстро завертелось и понеслось…

– А чего ж вы хотите, командир? Это вам – не Агата Кристи. Это жизнь. А в жизни не бывает всяких там надуманных «интриг» и долгих и занудных рассусоливаний: кто, кого, зачем… Закончилась та эпоха, когда вместо ракет были дилижансы.

– Но откуда же вы взяли новый лазер?!