Не ангел

— Ты говорил с Гаем Уорсли?

— Звонил. Его нет дома. Я оставил сообщение.

— В чем… как тебе кажется, это может заключаться? Это совпадение?

— Бог его знает. Я полагаю, имеется в виду та самая грязная история с главой колледжа. А больше в романе ничего такого нет.

— Но неужели…

— Да?

— Не могу поверить, что Гай так сглупил. Если эта история действительно правда, зачем включать ее в книгу?

— И я твержу себе о том же. Конечно, без него нам тут не разобраться. Господи, хоть бы он позвонил.

— А что говорит Питер Бриско? — наконец спросила она.

— Говорит, что на данной стадии разбирательства нам не стоит даже суетиться. А вести себя как ни в чем не бывало. Так, чтобы там убедились, что нам волноваться не о чем.

— Ты… с этим согласен?

— Думаю, да.

— А что… что будет, если этот Джаспер Лотиан не оставит все как есть?

Оливер обернулся к ней, и в его лице Селия заметила такое страдание и страх, что ей стало дурно.

— Они, очевидно, могут запретить издание книги в судебном порядке. И такой поворот обернется для нас катастрофой. Для всего издательства. Я уже заказал бумагу на тысячу экземпляров. Я понимаю, что не должен тебе это говорить. Боже! У меня были такие надежды на эту книгу. Такие высокие, гордые надежды.

Оливер бессмысленно уставился на свои руки. Селия видела, что ему плохо, и ей стало жаль его. Она подошла к нему сзади и обняла.

— Оливер, не расстраивайся так. Пожалуйста! Может быть, до этого не дойдет. Даже наверняка не дойдет.

— Боюсь, что может дойти, — сказал он, достал носовой платок и высморкался. — Мне кажется, что и Бриско так думает, только не говорит.

— Разве нельзя… изменить эту линию в романе?

— Совершенно невозможно, — вздохнув, ответил он. — Она основа всего сюжета. Ты же читала книгу, должна понимать. Реакция жены, ужас дочери, что отец мог повести себя подобным образом, то, как это сказалось на колледже, — нет, тогда нужно переписывать заново всю книгу.

— Да, — согласилась Селия. — Да, конечно, я все понимаю. Скажи, как ты намерен поступить?

— Думаю, что вышлю этому Лотиану рукопись романа. Я считаю, что единственно возможный путь — полная открытость и надежда завоевать его доверие. И молиться, чтобы больше не было никаких совпадений. Я имею в виду сына, который отказался служить.

— Чертов идиот! — закричала Селия. — Знаешь, кто ты? Полный, законченный дурак.

— Что? Ты о чем говоришь?

— О том, что Элспет Гранчестер ничего не знала, вот о чем я говорю.

— Селия, да знала она. Она же мне сама сказала.

— Ничего она не говорила. Просто намекала. Всего лишь закидывала удочку. Она и понятия не имела, что это я.

— О господи, — сказал Себастьян, — что я натворил!

— Господь тебе не поможет, — ответила Селия.

— Я очень сожалею, — сказал Гай Уорсли, — но это правда.

— Так, значит… этот персонаж действительно списан с реального человека?

— Ну… да. Да, в самом деле. Я думал, это неважно, ведь я пишу роман. И события эти произошли очень давно, еще в самом начале войны. Я и подумать не мог, что семь лет спустя кто-то помнит… Боже!

— Вы сами не учились в колледже этого человека?

— Да что вы! Я учился в Оксфорде.

— Так… как же вы узнали об этом?

— В Кембридже учился мой кузен. Он просто благоговел перед этим Лотианом. По-видимому, в нем было что-то особенное. Он расхаживал по колледжу с трагическим видом, носил черные мантии и прочие шикарные одежды.

— Как в книге, — сказал Оливер. — Продолжайте.

— Да, и у него действительно была богатая жена, которая оплачивала все эти его наряды. Я так думаю.

— А у нее был дом в Лондоне?

— Да нет, вряд ли, — сказал Гай и несколько пристыженно добавил: — Вообще-то, я точно не знаю. Но, видимо, в Лондоне она часто бывала. Она женщина роскошная и академической жизни не любила. О боже, сэр, простите меня. Вы для меня столько сделали, а я вас подвел. — Гай и вправду был сильно расстроен: лицо побледнело, большие глаза погасли и ввалились. Он выглядел так, словно не спал всю ночь. — Я сегодня не мог заснуть, — признался он, — все думал, старался припомнить точно, что я слышал.

— У этого человека действительно была связь?

— Нет, — сказал Гай. — Нет, я совершенно уверен, что не было. Просто много болтали о какой-то девушке, вероятно, его студентке. Но слухи быстро пресекли.

— Разумеется, — устало заметил Оливер.

— Я попытался связаться с кузеном, но он в отъезде. За границей.

— А…

— Но ведь между ними есть и огромная разница, — с горячностью стал объяснять Гай. — Например, в книге сын Бьюханана отказался служить, а молодой Лотиан воевал и отличился. Мой кузен рассказывал, что он помнит, как тот уходил на фронт, как отец, да и все вокруг, переживал за него.

— Твой кузен учился в колледже Лотиана? — спросил Питер Бриско, который тоже присутствовал на встрече с Гаем.

— Нет, он учился в другом колледже.

— Это уже лучше. И он хорошо знал семью Лотиана?

— Нет, они просто встречались. Иногда. И он знал его дочь. Она очень хорошая, простая девушка — так он говорил.

— Надеюсь, она не музыкантша?

— Нет… не думаю. Не знаю. О боже.

— А жена, ее он видел? — вздохнул Оливер.