(не) беги от меня, малышка (СИ)

– Затем, что для меня это не приключение, малышка.

Я говорю это в твердой убежденности, что так и есть. В конце концов, я не мальчик. Я отвечаю за свои слова и не собираюсь прятать голову в песок и шарахаться в трех соснах.

Эта женщина мне нравится, я хочу с ней отношений. Серьезных.

– Не спорю, вначале все было… Ну, более легкомысленно. Но потом… Лада, я не хочу никакими словами обозначать свои эмоции по отношению к тебе, потому что слова – это ерунда. Главное – поступки. Как думаешь, если бы я воспринимал тебя, как простое командировочное приключение, приехал бы сюда?

– У тебя здесь бизнес…

– Да плевать мне на бизнес! Хотя нет, не плевать. Но , в любом случае, я вполне мог обойтись без этой командировки.

Я замолкаю, пытаясь придумать слова, такие, чтоб дошло сразу. Но не нахожу и договариваю то, что думаю, честно.

– А вот без тебя – не могу обходиться. Давай попробуем, малышка? Просто попробуем, узнать друг друга получше?

– У тебя… Слишком много кандидатур на это…

– Да нет никого! – я выхожу из себя. Ну в самом деле, я – взрослый мужик, она думала, что я трахаюсь только со своей работой? Любовниц не имею? Ну не имею я любовниц и, кстати, давно!

– Ну как же… – Она усмехается. Грустно-грустно. – Стелла, да? Правильно же, ее Стелла зовут? Потом невеста , которую Григорий Юрьевич… Потом, эта девочка из вестибюля…

– Стоп! Какая девочка из вестибюля?

Догадки верны, значит. Эва! Она меня с Эвой видела!

– Твоя девочка, про которую весь юротдел знает, – подтверждает мои догадки Лада.

Суки! Какие суки!

Еще больше утверждаюсь в мысли разъебать весь гадюшник, срыть до основания! А еще и эйчаров – с ними же в топку! Проморгать такую хрень, такие нездоровые тенденции внутри корпорации! Да за что я им бабки плачу?

– Лада… Эва – это руководитель одной общественной организации. Фонда, в который я жертвую средства. Я не хочу афишировать свое участие в этом, потому все делаю вот так, из рук в руки документы передаю.

Вижу, как округляются пухлые губки, раскрываются в изумлении глаза. Она верит. Она правда мне верит!

Радость обжигает настолько, что перестаю себя контролировать, тянусь к ней.

Ревнует. Она приревновала, а это не безразличие. Нет между нами холода.

Лада не успевает осознать перемену в градусе нашего разговора, только ахает удивленно. Уже мне в губы.

И это сладко, так сладко, что я погружаюсь в удовольствие, пью его жадными глотками, только теперь в полной мере осознавая, насколько я все же изголодался, как переживал, как нервничал.

Измотала меня совсем малышка своей беготней, измучила!

Но нежные губы, дрожащее тело в моих руках определенно стоят всех потраченных нервов!

– Петя… Господи, Петя… – она шепчет испуганно и возбужденно, слабо отталкиваясь от меня, – нет… Нет! Сюда зайдут… Нет!

– Никто не зайдет, малышка, дай мне немного, хоть чуть-чуть… Ты не представляешь, как я переживал, как меня кроет… – я бормочу что-то бессвязно-убедительное, не снижая напора, целуя шею, разведанное сладкое местечко ниже ушка, упиваясь одуряющим ароматом кожи, мелкой дрожью, даже сопротивлением ее, пробуждающим во мне звериное.

– Нет, нет, нет…

Моя ладонь уже пробралась под юбку, нырнула к трусикам. Мокрым. Да бля! Ну зачем все эти слова? Не нужны! Пошел ты нахер , Игореха, со своим «поговорить»! Нам это не требуется! Только время потеряли, разговаривая!!!

Лада вскрикивает, ощутив мои наглые пальцы у себя между ног, а затем с неожиданной силой отпихивает от себя, вскакивает и отбегает к двери.

Я поднимаюсь следом, наверняка, выглядя диким зверем, прущим напролом.

Вот, в кого она меня превращает каждый раз своим сопротивлением?

В этот раз что такое???

– Нет!

Лада решительно выставляет перед собой ладошку. Словно это может меня остановить!

Но останавливает.

– Я должна… Подумать! Пожалуйста! Я так не могу!

Она лихорадочно одергивает юбку, застёгивает неизвестно когда расстёгнутые мною пуговицы на блузке, вытирает дрожащими пальцами губы, приглаживает разворошенный строгий пучок волос. И все это – одной рукой, потому что второй отгораживается от меня. От моего зверского жадного взгляда.

– О чем подумать еще?

И тут до меня доходит:

– У тебя кто-то есть?

Понимание бьет ледяной водой в лицо. Тот качок! На бандитском крузаке!

– Нет! Да! Не знаю! Я не могу! Прости, прости меня! Я… Я…

Она резко разворачивается и выбегает прочь из переговорки.

А я остаюсь.

Охреневший.

Возбужденный.

С красной пеленой перед глазами.

И членом, оттопыривающим ширинку.

И вот плевать мне в этот момент на то, как я выгляжу, как вообще эта ситуация смотрится со стороны.

Мне надо ее догнать и выяснить все окончательно! Бесповоротно! Это что за ерунда такая? После того, как я ей чуть ли не в любви признаюсь тут…

Игореха, как всегда, вовремя.

Он появляется на пороге переговорки, провожает взглядом бегущую прочь Ладу, заценивает мой внешний вид… И закрывает дверь.

Как раз за секунду до того, как я собираюсь из нее выскочить.

– Стоп! Питер, стоп! Уймись!

Он подталкивает меня обратно в глубь кабинета, несмотря на матерное рычание и вполне серьезные попытки его обойти, а потом и по роже двинуть.