Не бери в голову. 100 фактов о том, как подсознание влияет на наши решения

Когда мы освоили навык, нам интереснее применять его, а не анализировать детали

Приобретение новых двигательных навыков влечет за собой множество неврологических изменений[114]. При совершенствовании мастерства двигательные навыки становятся автоматическими[115] – это происходит потому, что мы моделируем только социально значимое поведение. Поначалу, когда мы обучаемся двигательному навыку, технические детали наших действий социально значимы, но, как только мы этот навык освоили, наше решение применять свои способности оказывается социально значимым.

Представим себе человека, постигающего азы вождения автомобиля. Он получает поток указаний, которые дает инструктор на основании предположений о том, что знает и думает ученик: «Посмотри в зеркало, прежде чем сигналить», «Сцепление отпускай плавно», «Не нервничай, когда выезжаешь на дорогу».

Для опытного водителя социально значимое решение – намерение вывести машину из гаража. Все этапы – включение зажигания, взгляд в зеркало, поднятие ручного тормоза – представляют интерес для других людей, а водитель делает это автоматически, не обращаясь к их социальной модели. Поскольку сознание – результат социальной модели нашего сознания, мы осознаём преимущественно те действия, которые оказываются социально значимыми, и не тратим ресурсы сознания на навыки, такую значимость утратившие.

Мы осознаём конфликты, потому что они нам интересны

В обычных обстоятельствах вы не станете обращать внимание на мое дыхание – оно представляет не больше интереса, чем зрачковый рефлекс. Сам я дышу, не замечая этого. Тем не менее, если мы станем нырять за ракушками и мне нужно будет задерживать дыхание, чтобы плавать под водой, мое дыхание станет социально интересным. Смогу ли я задерживать дыхание достаточно долго, чтобы достать моллюска?

Здесь у меня возникает конфликт между желанием поднять моллюска и плаванием там, где дышать будет легче. Мои предположения о том, что вы будете думать обо мне, если я всплыву, и что вы сделаете, учитывая свои представления обо мне, повлияют на мое усердие. Если я всплыву, вы решите, что я старался как мог или что я легко сдался? Если я не смогу, нырнете ли вы, чтобы достать ракушку, и отдадите ли ее мне? И если я такой скверный охотник за жемчужинами, пойдете ли вы снова нырять со мной? Обстоятельства социальной значимости помогут принять оптимальное решение о том, какие усилия мне нужно затратить, чтобы достать раковину (но поскольку мы не можем позволить себе задохнуться, задержав дыхание, решение будет не окончательным), а потому задержка дыхания, в отличие от обычного дыхания, становится тем, что мы намеренно осознаём[116].

Мы слышим свое имя в шумной комнате, потому что собственная персона – самый интересный предмет для нас

Бывает, что на вечеринке в общем шуме мы слышим свое имя: кто-то произнес его у нас за спиной. И тут уж мы выслушиваем все сплетни, которые о нас распространяют, и краснеем от стыда.

Выясняется, что наши уши отбирают, а мозг перерабатывает множество разговоров. Однако наш сознательный разум оказывается дорогостоящим инструментом с ограниченными способностями. Поэтому наше подсознание не перегружает его всей информацией, которую оно перерабатывает. Оно посылает ту информацию, которую сознание считает наиболее существенной: а именно, социально значимую информацию. Обычно это то, что человек, с которым мы общаемся, говорит нам, а в другой ситуации бессознательный мозг знает достаточно о том, что представляет социальный интерес, чтобы привлечь наше внимание[117]. Когда кто-то произносит наше имя, мы должны просчитать последствия того, что он сообщает, и его реакцию, если вы повернетесь к нему и опровергнете все ужасные слухи, которые он распространяет. Для этого нам нужны социальные модели и сознательный разум, и поэтому мы слышим свое имя в шумной комнате.

Ваш большой мозг – оправдание моему большому мозгу

Самые сложные и важные вещи, на которые только способно человечество, – это не математика, философия, техника и естественные науки. Это общение с другими людьми. Мы сложнее, чем алгебра, глубже, чем математика, и менее предсказуемы, чем землетрясения. И все, чего мы хотим, мы получаем с помощью других людей.