Не беси Комаришкина

Захар скучал на посту ПВО. Оптический сканер обшаривал небо в попытке засечь возможную угрозу. Несколько раз срабатывала ложная тревога — сканер засекал то низколетящую птицу, то высоко летящий косяк уток. В работу Захара как раз и входило — сидеть, пялиться в экран и жать кнопку отмены, убедившись, что захваченная магоматикой визора цель угрозы не несет.

Работа — не бей лежачего, а оплата вполне достойная. Захар уже приноровился читать книги на дежурстве, мельком отвлекаясь на красную лампу индикации тревоги. Он рефлекторно бросал взгляд, опознавая, что в этот раз захватил сканер, хотя, бывало, иной раз, и жал отмену просто на рефлексе.

За все время работы ни разу не пришлось подтверждать угрозу атаки с воздуха.

Вот и сейчас, вспыхнуло предупреждение, Захар машинально оценил габариты цели на большом экране проецирующим захваченное визором, сравнил с дальностью и стукнул по отмене тревоги. Его вниманием снова завладела книга, но что-то зудело в подсознании не давая насладиться сюжетом и, спустя десяток секунд, взгляд вернулся к экрану.

На весь экран транслировалась сюрреалистическая картина падающего на базу мертвеца с синюшно-фиолетовым лицом и раскинутыми, как будто он готовился к объятиям руками. Белесые буркалы глаз ежесекундно попыхивали потусторонним красным цветом, а на мертвеце стоял сам Комаришкин с двумя штурмовыми автоматами в руках.

Рука Захара судорожно стучала по кнопке общей тревоги, а в голове всплывали фрагменты передач и их недавние насмешки, когда этот «гроза экрана телеящика и любитель пафосной фразы» позволил привезти себя на базу, как корову на убой.

Включился рев баззера тревоги, расчеты ПВО получив целеуказание навели прожектора, загудели приводы многоствольных пулеметов разворачивая их в зенит, а над базой, перекрывая весь шум тревоги раздался громкий возглас:

— Ах-ха-ха! Нельзя бесить Комаришкина!

И две струи трассирующих пуль обрушились с небес.

Глава 27

На базе включился рев баззера тревоги, расчеты ПВО получив целеуказание навели прожектора, загудели приводы многоствольных пулеметов разворачивая их в зенит, а над базой, перекрывая весь шум тревоги раздался громогласный возглас:

— Ах-ха-ха! Нельзя бесить Комаришкина!

И две струи трассирующих пуль обрушились с небес.

Я летел к земле стоя на теле бывшего капитана. Пришлось немало повозится с грависпасами и помагичить превращая это тело в некроголемом. Идея с десантированием вышла весьма безумной, но другого способа проникновения я не видел. Некроголем был максимально облегчен внутри и укреплен снаружи. На это дело пошли броеплиты из ремкомплекта защиты машинерии дирижабля. Достаточно легкие и очень прочные, но безумно дорогие — в этом мире все, что изготавливается с помощью артефакторики стоит весьма недешево.

Спуск проходил нормально, я со свистом пробил облако, и, подруливая смещением центра тяжести, падал к центру базы. Грависпасы были отключены, нужно максимально сократить дистанцию до момента обнаружения. Облачность этой ночью висела в 900 метрах землей, в свободном падении это около 20 секунд. Я пролетел почти половину расстояния, когда внизу взвыла тревога. Пора начинать представление.

Давлю пяткой на пиктограмму активации рун, некроголем начинает транслировать заранее записанную речь, да так громко, что у меня кровь из ушей пошла. Не обращаю на это внимания, дергаю рычаг заведенный на спуски штурмовых автоматов с патронными барабанами снятых с постов обороны дирижабля. К земле несутся струи трассирующих пуль.

Активирую грависпасы и прыгаю с этого необычного средства доставки. Сейчас они постепенно начнут снижать скорость падения и через пару секунд заработают в полную мощность. Отвлекающая мишень в центре лучей прожекторов ПВО притянет к себе все внимания и обстрел будут вести только по ней. Я же нацеливаюсь к границе базы и вытягиваюсь в струну сокращая время полета.

За пять секунд до того, как земля примет меня в свои объятия активирую свой грависпас. Умная штуковина чует близость земли и врубает экстренное торможение, маня растягивает и жестко дергает, вслед за этим ударяет посадочным воздушным взрывом и напоследок припечатывает об землю так, что в ней остается мой отпечаток.

Я лежал на спине и под хруст собирающихся регенерацией костей любовался фееричным зрелищем. В небе полыхали трассеры, они летели с пары постов ПВО, разбивались о броню упрятанную под одежу некроконструкта и разбрызгивались искрами сверкали рикошетами. Мелкие частицы задерживались полями грависпасов и дотлевали, создавая вокруг спускающейся фигуры ореол загадочный.

Некроконструкт продолжал яростно хохотать, штурмовые автоматы исправно поливали базу хаотично содрогаясь от попаданий по броне, от этого казалось, что спускающийся ведет прицельную стрельбу.

К моменту приземления моей поделки я уже достаточно отошел от посадки, так что финал наблюдал по всей красе стоя в тени здания.