Не беси меня! (СИ)

Все меньше у нас было теории, все чаще ставили практикумы и семинары. Весь курс разбили на небольшие группы, чтобы выхлоп от практических занятий был максимальным. Не знаю, кто поставил эту гребаную галочку напротив наших фамилий, но Хмелевский оказался в одной группе со мной. А вот Аня и Вова перешли в другую. И теперь, каждый раз, когда я открывала рот, чтобы ответить на вопрос преподавателя, следующим начинал высказываться Хмелевский. Не важно, что это было: английский, эконометрика, финансовый анализ или основы маркетинга или любой другой предмет, Хмелевский делал все, чтобы я выглядела клушей-недоучкой, а он - на моем фоне - звездой, королем и гением. Как бы я ни старалась готовиться, штудируя все материалы, что можно было нарыть в интернете, библиотеке, учебниках и методичках, Хмелевский знал на порядок больше. Или так казалось, что знал. Но преподавателям было достаточно этой кажущейся грамотности, чтобы смотреть на Хмеля с восхищением и с легким презрением - на меня.

- Знаете, Надежда, вы могли бы произвести отличное впечатление своим ответом. Но вы идете по верхам, не углубляясь в предмет, а Владислав, молодец, разбирается в самых важных нюансах! - что-то подобное я слышала неоднократно, после каждого выступления Хмеля. После таких комментариев хотелось пойти и повеситься. Или напиться. Или по роже ему заехать. Ну, или все это сразу, перемешать, но не взбалтывать. Или, не перемешивая, взболтать…

Если на первых порах эти выходки вызывали у меня лишь раздражение, то с каждой новой - просыпалось бешенство. Когда-то, в очень давние времена, до начала четвертого курса, я думала, что ненавидеть не умею. Не мое это чувство. Зря. Хмелевский смог убедить меня в обратном. Теперь все краски ненависти играли в моем сердце, стоило только лишь увидеть этого гада. Сердце начинало колотиться, будто заполошное, зубы сжимались, ногти впивались в ладони, и с каждым разом все труднее было найти терпение и силы, чтобы в голос не заорать…

- Игнатьева, ты в курсе, что на семинаре, который ты прогуляла, нас поставили в пару на практику? - ненавистный голос раздался сзади, когда я собирала сумку после общего теоретического занятия. Вовка уже ускакал: их практикум проходил в другом корпусе, до которого еще нужно добежать. А я осталась, и не спешила никуда: дойти до соседней аудитории - всего несколько минут. А сидеть там, невдалеке от Хмеля, лишнее время совсем не хотелось.

- Хмелевский, отстань от меня! Что ты привязался-то? - даже поворачиваться к нему не стала.

- Да ради Бога! Очень ты мне нужна! - я надеялась, что, после этих слов, он уйдет восвояси. Не угадала.

Повернулась к выходу и почти впечаталась в стоящего передо мной Хмеля.

- Уйди с дороги! Бесишь так, что просто сил уже нет… Что встал-то? - знаю, это было некрасиво и несдержанно. Однако, о манерах уже не хотелось вспоминать. Толкнула его в грудь. Потом еще. Сильнее. Могла бы то же самое и со стенкой сделать.

- Жду, когда ты соизволишь нормально со мной поговорить. - Свысока, будто несмышленому ребенку, объяснил.

- А зачем? И о чем нам с тобой разговаривать?

- А как ты планируешь практику проходить?

Я подняла голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

- Никак.

- В каком смысле?

- В прямом.

- Игнатьева, ты что, сдурела? У нас одно задание на двоих! Мы должны его вместе делать!

- Ну, а ты делай его один. - Это не было местью с моей стороны, не было желания поиздеваться, наказать или что-то еще, в том же духе. Мне просто хотелось от него отделаться побыстрее. И выбранная тактика казалась единственно верной. Другая просто на ум не приходила.

- Не понял…

- А это твои проблемы, Хмель! - я снова попыталась подвинуть его, чтобы просочиться к выходу. - Пусти. Я сейчас из-за тебя опоздаю!

- Я тоже опоздаю, вообще-то… - Он продолжал стоять неподвижно. Руки только за спину убрал. Видимо, боялся, что я за них начну хвататься…

- Ну, и хрен с тобой! Я, тогда, вообще никуда не пойду! - и уселась обратно. А что еще можно сделать, если ты с двух сторон зажат партами, с третьей стена, а единственный проход перекрыт каким-то явно неадекватным парнем?

Хмелевский, неожиданно, уселся рядом.

- Надь, эта работа - групповая. Ее специально распределяют по парам, чтобы мы учились работать в команде. Ее нельзя выполнять поодиночке. Понимаешь? - снова этот тон грамотея-всезнайки, разговаривающего с несмышленышем.

- Попроси себе другого напарника. И я попрошу. Какие проблемы-то? Понимаешь, Хмелевский? Я. Не хочу. С тобой. Ничем. Заниматься! - постаралась проговорить каждое слово максимально внятно. Вдруг, он слегка глуховат? От этого и все непонимание между нами?

- Не получится.

- Почему же? Надо попробовать, могу я сходить в деканат, если для твоей царской милости это слишком мелкое занятие…

- Я ходил уже.

- И что?

- Мы оба с тобой прогуляли вчера. И, в наказание, нам дали самую сложную тему. И поставили в пару. И это не обсуждается.