– Ты удивлялся, почему я двадцать лет не давал о себе знать? – спросил он тихо. – Незадолго до смерти матери, когда я спросил ее, можно ли мне жить с тобой в Тоскане, она рассмеялась мне в лицо. И сказала, что я родился в результате случайной ночи, которую она провела с каким-то музыкантом в Рио. Она лгала тебе, Джузеппе, – произнес он безжалостно, – чтобы тянуть из тебя деньги. И ты платил ей. Бездумно. Так же бездумно, как любил меня все это время. – Он медленно перевел взгляд на Джейн и Марию: – Так что не беритесь поучать меня. Вы мне не семья. – Он повернулся к Скарлетт, и глаза его были холодны, как лед. – Ты сделаешь, как я сказал. У тебя нет выбора. Ты подписала брачный контракт.
– Контракт? – Скарлетт еще не пришла в себя после его слов, что Джузеппе не его родной отец. И тут, наконец, поняла, о чем он говорит, и к ее горлу подступила тошнота. – Бумаги, которые ты дал мне утром…
Он быстро взглянул на сидевших в зале гостей и проговорил, понижая голос так, чтобы они не слышали:
– Я все время собирался заставить тебя подписать. Если не до свадьбы, то после.
Брачный контракт, которым он когда-то грозил ей! Документ, по которому он получал право распоряжаться жизнью ее и ребенка. И этот документ предоставлял ему опекунство над Нико, если он когда-нибудь вздумает с ней развестись. И она это подписала.
Мир Скарлетт стремительно рушился, летел в тартарары. Она поднялась со стула, в ужасе глядя на него. Потом схватила со стола свою сумочку, украшенную кристаллами Сваровски, развернулась на четырехдюймовых каблуках, проскользнула мимо официантов, как раз входивших в зал с новой порцией блюд. Выбегая из зала, она уже не могла сдерживаться – она зарыдала.
Как могла она совершить такую глупость?
Надо было слушаться не своих надежд, а своих опасений.
Не говори ему о ребенке.
Не делай тест на отцовство.
Не выходи за него замуж.
Не люби его.
И самое главное: всегда прочитывай то, что подписываешь.
Скарлетт яростно вытерла слезы, но они снова набежали, застилая глаза. Она, спотыкаясь, вышла в пустой коридор и увидела, что Беппо покинул свой пост у двери зала и следует за ней.
– Не смей ходить за мной! – крикнула она. Раньше Скарлетт ни разу не говорила с ним так грубо. Но теперь испытала мрачное удовлетворение, увидев, что он остановился с обидой на лице.
Она пробежала мимо охранника, дремавшего на стуле в холле, и вышла из дверей палаццо, в который входила совсем недавно такая счастливая, под руку с Вином. Тогда к дому один за другим подъезжали дорогие сверкающие автомобили с водителями. Теперь на улице было темно, холодно и пусто.
Дождик, моросивший весь день, перешел в тихий снегопад. По тротуару бежала маленькая собачка, принюхиваясь у подъездов. Скарлетт увидела поодаль силуэт бродяги, прислонившегося к стене. Она вздрогнула, когда холодные снежинки начали таять на ее обнаженных плечах. В спешке она забыла взять свой палантин. Но какое ей сейчас было дело до холода!
А ведь она была так счастлива. Скарлетт проглотила комок в горле. Счастлива со своим малышом. С настоящим собственным домом. С мужчиной, которого любила. Абсолютно, безусловно счастлива.
Но все оказалось иллюзией. Вин захлопнул свою западню.
Надо скорее бежать отсюда.
Скарлетт с глухо стучащим сердцем стояла на темной улице возле палаццо. Она увидела, как по улице в ее сторону едет такси. Можно остановить его, домчаться до виллы, схватить Нико и исчезнуть. Она знала как. Ей уже приходилось это делать.
Такси приближалось, и ее сердце колотилось все сильнее. Даже сейчас мысль о том, чтобы уйти от Вина и разлучить его с сыном, которого он любил, причиняла ей боль.
Скарлетт попыталась собраться с духом. Она сказала себе, что у нее нет другого выхода. И подняла руку, подзывая такси.
Свобода. Все детство свобода была самым главным словом в ее жизни. Драгоценной мечтой, за которой и теперь она должна следовать…
Она вдруг вспомнила лицо отца в тот день, когда ей исполнилось восемнадцать. Со слезами на глазах он объявил ей, что после всех этих лет, проведенных в бегах, он решил сдаться полиции.
– А как же свобода?! – воскликнула она.
– Мы никогда не были свободными, – сказал отец. – Я совершил огромную ошибку, Скарлетт. Я был трусом. Скрываясь все эти годы, я разрушил твою жизнь и жизнь твоей мамы. Но теперь конец. Теперь ты будешь свободной. – Он глубоко вздохнул. – Я поступаю так именно для того, чтобы ты была свободна.
–
Скарлетт медленно опустила руку и покачала головой. И, замерев на месте, смотрела, как машина исчезает в конце улицы.
Однажды она уже убежала от Вина. Если Скарлетт убежит сейчас, лишит невинного младенца отца и начнет жизнь беглянки, она не пойдет по пути свободы. Ведь ее представление о свободе – это семья, надежный дом, стабильность и защищенность.
– Скарлетт!
Сзади раздался сердитый голос Вина, и она напрягла плечи, медленно перевела дыхание и обернулась. Он стоял перед ней, и мягкие снежные хлопья тихо опускались на тротуар. Было темно и холодно.