Не боги

– Сходим, – кивнул Савелий и налил себе еще водки. Выпив, открыл дверь и крикнул: – Вова!

Официант будто стоял у двери. Получив инструкции по «горячему», он скрылся.

– А теперь по главному вопросу, – Савелий поднял графин с водкой, но передумал наливать и поставил его на место. – Если тебя интересует мое мнение, скажу – забей свои предубеждения в задницу и заткни сверху чопиком! Хорошо меня понял?

– Лучше поясни, – попросил Артем.

– Изволь. То, что вы делаете – благо.

– «Вы»…

– Да, именно вы! Ты, и те, кто с тобой, и те, кто уже не с нами, царствие им небесное! Все, что сделано и будет делаться – если я верно понял – это правильно! Можешь со мной не соглашаться, это твое право. Но на государство ты можешь надеяться только до того момента, пока ты в него веришь. Сколько это продлится? Дай Бог, чтобы так было всегда. Но у всех ли так бывает? Вот у твоего Сан Саныча не так было. Государство его просто кинуло. Тебя может не кинуть, не обидеть и никогда не предать. Может. Но это идеальное государство. И ты будешь в него верить, верить в его институты, в его систему и правоохранительные органы. Как верил тот самый Сан Саныч. А ты можешь представить себя на его месте?

– Нет, и не очень хотел бы.

– Вот именно! Но все это только до той поры, пока это не коснулось тебя самого. Лично тебя. Пока не кинут тебя. И вот когда на твою жену – прости меня за примеры! – твою мать, на брата твоего или твоего ребенка какой- то подонок поднимет руку, а его за это государство никак не накажет – ты совсем по-другому заговоришь. Ты первым побежишь бить морду, а того хуже – стрелять или убивать. Ведь ты же будешь защищать родного тебе человека в любом конфликте?

– Так это другое дело, – заспорил Артем, но Сава его перебил:

– А с чего бы другое-то? Конфликт на улице, ты дома. Услышал, выбегаешь на улицу и видишь непотребное. Что ты, в полицию побежишь? Или сам пойдешь урода молотить? Так, чтобы ему навсегда охоту отбить на подобное?

– Ну, само собой, – вынужденно согласился Артем.

– А если твой родной человек уже холодный там лежит? – Савелий даже привстал при этих словах. – Что ты сделаешь?

Ответ был на поверхности, только отвечать Артему не хотелось. Савелий был прав, это очевидно. Оставалось только покачать головой в знак согласия.

– То-то и оно, дружище, – Савелий снова поднял графин. Но налить опять не успел – в дверь постучали, и он открыл ее. Улыбающийся Вовик быстро поместил шашлык и сопутствующие деликатесы на столе, забрал пустые тарелки и оперативно смылся.

– Поэтому скажу так, – в третий раз поднимая графин, сказал Савелий. – Мое мнение таково: люди, которые во всем этом участвуют, делают большое дело. А те, кто погиб – просто герои! И если я смогу быть полезен в этом вашем деле – почту за честь. Съездишь в Москву, полечишься, а потом приедешь, снова посидим, поговорим, дядечек твоих пригласим. С Толиком этим меня свяжешь, подумаем, что еще с ним помутить, контора у них толковая. Так что пью за твое здоровье, – он поднял рюмку, – и за успех вашего предприятия!

Артем мрачно смотрел, как водка исчезает внутри Савелия.

Он понимал все аргументы «за» – но почему не мог до конца принять эту точку зрения?

«Может, я просто идиот и не понимаю простых вещей?»

– Тебе действительно это надо? – спросил он Савелия.

Тот, жуя шашлык, кивнул.

– Хорошо, – сказал Артем. – Я понял. Спасибо, что выслушал.

Глава 29

Сидя в самолете, летящем в Москву, Артем заново прокручивал в голове то, что произошло в его жизни за последние пару недель.

Новость о болезни. Лечение. Потеря бизнеса – да, именно потеря, пусть все и обошлось относительно гладко и почти безубыточно. И, наконец, участие в некоем «предприятии», деятельность которого подразумевало причинение действий, направленных на наказание людей. Вплоть до их убийства.

Накануне он стоял среди хмурых мужчин и смотрел, как гроб с телом Василия Вадеева медленно опускают в свежевырытую могилу. Толя Шевчук не подвел ни в чем. В первую очередь он привел в движение все мыслимые и немыслимые рычаги, позволившие вырвать тело друга из цепких объятий системы. Не было понятно, что там еще хотелось с ним сделать полиции и прокуратуре, поэтому попотеть Толе и его команде пришлось изрядно. Но в итоге похороны состоялись. Гроб был закрыт, рядом с цветами и венками лежали подушечки с орденами и медалями. Было сказано несколько коротких прощальных речей. Женщина на похоронах была только одна – бывшая жена, рядом с ней стояла маленькая голубоглазая девочка. Артем обратил внимание, что они не плакали. Что они знают о смерти Василия?