Не боярское дело - 2. Часть 3

Хлесткие ливневые дожди и сильный порывистый ветер нещадно обрывают листву, и она разноцветным шуршащим ковром покрывает дворы и аллеи парков. Пик листопада обычно приходится на время первых ночных заморозков. И видимо, они начались.

Столица утопает в листве, и каждая из наших машин поднимает вслед за собой разноцветный шлейф этих вестников поздней осени.

На удивление, двор нашего особняка радует первозданной чистотой.

— Надо будет премию дворнику выписать, — заметил я, выпрыгивая из машины и помогая выйти жёнам, — Напомните мне, чтобы я не забыл.

Дома нас ждали. И хоть стол был накрыт, но начинать всё равно пришлось с подарков.

Детей не было, они сегодня в гостях у сына Императора, но уже вот-вот должны вернуться.

Казалось бы, что можно привезти из Маньчжурии?

Допустим, для начала по симпатичному фунтовому слитку золота каждой из жён.

Первого маньчжурского золота. Пошла добыча у нашего золотопромышленника, и очень неплохо пошла. Больше пуда золота в песке и мелких самородках на мою долю пришлось. А подарочные слитки мне в Харбине ювелир отлил.

Что характерно, ни об одном из моих подарков никто не знал. Даже Светка с Ляо о них не были в курсе, так как все подарки летели вслед за нами отдельным дирижаблем. Как не подозревают они и о рулонах китайского шёлка, приобретённых мной во время знакомства с купцом Чуриным, и о фарфоровых сервизах. Последние — настоящее произведение искусства. Фарфор на почти невесомых чайных чашках настолько тонкий, что просвечивает, а изысканность росписи поражает воображение.

Но всё это мелочи. Да дорого, красиво и безусловно радует глаз, но настоящий шедевр у меня был ещё не представлен и ждёт своего часа. А я жду детей.

— О, кстати, надо же дворника премировать, — воспользовался я паузой в возне жён, разбирающих подарки, — Наш двор меня сильно порадовал.

— Дочь премируй, — хмыкнула Алёна, раскинув на вытянутой руке шёлк и любуясь его переливами на складках.

— Не понял, — вопросительно задрал я вверх бровь.

— Дворник с утра двор мести начал, парни решили помочь ему, выйдя с грабельками, но тут наша доча вмешалась. Сначала всех уборщиков разогнала, а потом одним пассом с обеих рук смела всю листву в большую кучу, к воротам. Пыль, правда, прилично поднялась. Зато двор, как новый. Дворник наш, как такое чудо увидел, чуть слезу не пустил.

— Говоришь, листья смела… — почесал я затылок, не обращая внимания на негодующий взгляд Дарьи, не посмевшей в такой момент учить меня манерам, — Это где же она так научилась свой Дар контролировать?

— На ленточках, наверное, натренировалась, — предположила Алёна.

— На каких ещё ленточках? — не понял я.

— На шёлковых, что у неё над кроваткой привязаны. Она их магией в косу заплетает, а потом обратно расплетает, если раньше не заснёт.

— Воздухом?? — недоверчиво уточнил я, — И как часто она такое делает?

— Да, почти каждый вечер, — сказала жена, как о чём-то само собой разумеющемся.

— Хм, ну, тогда у меня есть для неё достойный подарок за такое мастерство, — выдохнул я, соображая, как же теперь мне, главному в Империи по вопросам магии, с собственной дочкой разбираться.

Она у меня ещё говорит кое-как, а уже такое незаурядное мастерство показывает.

Это какой же маг — виртуоз Воздуха у меня в Семье растёт?! Шёлковые ленточки в косу… С ума сойти…

Дети в дом вернулись примерно через час после того, как у нас были распакованы, осмотрены и оценены все сервизы. Угодил мне купец Чурин, чего уж говорить. Особенно с общим семейным сервизом, на двадцать четыре персоны, который я показал жёнам только после того, когда страсти по их персональным сервизам, что на шесть персон, улеглись.

И лучше пока не спрашивайте меня, сколько большой сервиз стоит. Моя душевная рана ещё не зажила…

Два набора игрушечной железной дороги, доставленные мне в Харбин из немецкого магазина во Владивостоке, занимают площадь в десять квадратных метров. С учётом того, что вокруг всего этого богатства ещё предстоит ползать и ползать, то комната под строительство железной дороги потребуется довольно большая. Впрочем, что-то холл второго этажа у нас без толку простаивает…

Пока сыновья разглядывали свалившееся на них богатство, перебирая коробки с паровозами, вагонами, рельсами и строениями, дочь взирала на них довольно бесстрастно.

— Ласточка моя, твоя мама мне сказала, что ты утром листья со двора Воздухом убрала. Ты у меня умница, и я тобой горжусь! — отвлёк я дочь от наблюдений за братьями, которые налюбовавшись на красочные картинки, решили посмотреть, а что же внутри коробок, — Давай мы с тобой посмотрим, что папа тебе в подарок привёз.

С этими словами я спустил со стола большую коробку в нарядной упаковке, перевязанную яркими лентами.

Решительным жестом я отверг попытки жён прийти на помощь малышке, и она сама развязывала все ленты, и разворачивала листы красивой бумаги. Потом пришлось мне помочь. Ещё одну коробку надо было вытащить из другой, более плотной упаковки.